Никита Акоминат, называемый так по происхождению из фригийского города Хона или Хониата - один из лучших византийских писателей второй половины XII и начала XIII в. Учился в Константинополе под руководством старшего брата Михаила, впоследствии афинского митрополита. Около 1180 г. Н. поступил на государственную службу, но при Андронике Комнине удалился от двора и занимался изучением юридических наук. С вступлением на престол Исаака Ангела (1185 г.) снова занял должность императорского секретаря; в 1188 г. участвовал в походе на болгар, пользовался личным доверием императора и руководил его политикой по отношению к крестоносцам. Когда крестоносцы 4-го крестового похода окружили Константинополь и в городе началась анархия, Н. принимал участие в обсуждении критического положения столицы и подал голос за то, чтобы хранить верность старой династии и не избирать нового царя; тем более что и латинским вождям выгоднее поддерживать Алексея, сына Исаака Ангела. Но подвижная и бурная масса, как выражается Н. в истории своего времени, ставила произвол выше всего и повторяла, что не хочет быть в подчинении у царя из рода Ангелов. При взятия Константинополя Н. потерял все свое имущество и самую жизнь спас благодаря лишь заступничеству частного лица латинского происхождения. Бежав из города, он нашел временное убежище в Силиврии, а потом поселился в Никее, где и провел остаток жизни. Н. был самым красноречивым истолкователем надежд греческих патриотов на никейского императора. По-видимому, все его ученые труды составлены в этот период времени. Время смерти его относят к 1210 - 1215 г. Н. Акоминату принадлежат многочисленные труды, частью еще не вполне изданные. В "QhsanroV orJodoxiaV", где он занимается историей противоцерковных учений и мнений, видно обширное изучение литературы предмету, особенно древних отцов и учителей церкви первых веков христианства. Наибольшее значение имеют последние главы сочинения, где идет речь о религиозном движении XI и XII вв., при царях Алексее, Мануиле и Алексее III Ангеле. Здесь Н. является почти единственным руководителем для изучения культурной истории византийского общества, и сообщения его тем более важны для науки, что он пользовался утраченными, теперь соборными деяниями. Историческое произведение Н.: "Cronikh dihghsiV" обнимает эпоху с 1118 по 1206 г. Можно думать, что Н. вел записки о современных ему событиях и впоследствии придал им литературную форму. Научное значение истории Н. стоит весьма высоко, в особенности во второй части: здесь он является современником описываемых событий, знающим, по своему общественному и служебному положению, не только то, что происходило, но и то, что подготовлялось. Во всей византийской историографии трудно указать соперника Н. по мастерской характеристике лиц и положений и по обширному материалу для культурной истории. Особенную важность имеют мелкие сочинения Никиты - торжественные речи и похвальные слова. Часть их касается событий до завоевания Константинополя крестоносцами, другая часть составлена в Никее и посвящена событиям после 1206 г. Похвальными словами, произнесенными в Никее, Н. Акоминат вводит нас в самый процесс создания никейской империи и знакомит с чувствами и настроением тогдашнего общества. Ср. О. Успенский, "Византийский писатель Н. Акоминат из Хон" (СПб., 1874); Krumbacher, "Geschichte de Byzant Literatur" (2 изд., стр. 382 и след.). Ф. Успенский.

Никитин (Афанасий) - тверской купец, описавший свои странствования по Персии и Индии в любопытном дневнике, известном под загл. "Написание Офонаса тферитина купца, что был в Индеи четыри года, a xoдил, сказывают, с Васильем Папиным". Это "написание" внесено в полном виде в "Софийский временник" под 1475 г. ("Полное Собр. Рус. Летоп.", VI), а в сокращении - в "Русский летописец" (там же). Н., человек любознательный и предприимчивый, узнав в 1466 г. о посольстве, отправлявшемся в Шемаху, решил ехать туда же, с товарищами. В дневнике описано его плавание по Волге, битва с татарами, плен и освобождение, по требованию русского посла Папина и Ширван-шаха. Первое путешествие по Востоку Н. совершил с зимы 1467 до весны 1469 г., через Персию, до берегов Персидского залива. Затем до февр. 1472 г. И. путешествовал по Индии три года, часто в нищенском состоянии, потеряв все что имел. и подвергаясь опасности лишиться жизни. Третья поездка, занявшая лето и осень 1472 г., была совершена Н. по Персии и Турции к берегам Черного моря, в Трапезунд, откуда Н. отправился чрез Литву на родину, но, не доехав до Твери, скончался. В свой дневник Н. заносил все, что казалось ему любопытным и полезным. Долго живя среди туземцев Индии, он ознакомился с их религией, привычками и домашним бытом. Большой точностью отличается описание поклонения "Буте" в священном городе Парвате. Н. дает сведения об алмазных копях, торговле, вооружении, животных: главным образом интересуют его змеи, обезьяны и таинственная птица гукук, предвещающая, по верованию индусов, смерть. Путешествие Н. совершено было за 25 лет до открытия пути в Индию Васко де-Гама; по своей точности его записки могут быть, как говорит И. И. Срезневский, поставлены на ряду с дневником Васко де-Гама и отчетами Де-Конти. См. Срезневский, "Учен. Записки Академии. Наук" (кн. II, вып. 2, 1856). В. П.

Никитин (иван Саввич) - талантливый поэт, род. в Воронеже 21 окт. 1824 г., в мещанской семье. Учился в духовном училище и семинарии. Отец, в начале довольно состоятельный торговец, рассчитывал послать сына в университет, но дела его расстроились, и H. вынужден был сделаться сидельцем при торговле восковыми свечами. Отрочество и первая молодость H. представляют крайне печальную картину нужды, одиночества, беспрестанных обид самолюбию, изображенную им, впоследствии, в поэме "Кулак". Издевательства пьяного кулака над дочерью, над женой, попреки заботами об их пропитании - все это личные воспоминания самого поэта. Среди товарищей Н. также оставался нелюдимым и одиноким. Единственное его утешение - общение с природой; в поэме "Лесник и внук" рассказана им самим увлекательная история пробуждения поэтического таланта под влиянием самых простых, но горячо воспринимаемых явлений природы. Только случайно Н. узнал о Шекспире, Пушкине, Гоголе и Белинском и читал их украдкой, с величайшим усердием. В "Дневнике семинариста" Н. подробно рассказывает, какими трудными путями ему доставалось знакомство с самыми, по-видимому, доступными произведениями словесности. Он мог впоследствии с гордостью говорить, что всем своим развитием обязан "только своей собственной энергии". Она не падает духом и во время торговой деятельности Н. Свечную лавку он меняет на постоялый двор, погружается в "удушливый воздух" извозчиков, мелких расчетов, междоусобиц с работниками; но любимые писатели попрежнему не сходят с его стола. Песни Кольцова произвели на даровитого мещанина и "дворника" особенно сильное впечатление: Н. решается обратиться с своими стихотворными опытами в редакцию "Воронежских Губ. Ведомостей". Патриотическое стихотворение "Русь", написанное по поводу севастопольской войны, находит благосклонный прием, и с этого времени начинается популярность Н., сначала в Воронеже. В следующем году поэт приступает к своему главному труду - поэме "Кулак" и подготовляет первое издание стихотворений, вышедшее вначале 1856 г. и имевшее большой успех. В 1857 г. вышел "Кулак" и вызвал, между прочим, очень благосклонный отзыв академика Грота. В это же время Н. благодаря согласию В. Кокорева выдать ему ссуду под полное собрание его сочинений, открыл книжную лавку, сделавшуюся центром воронежской интеллигенции. Второе издание его стихотворений, по желанию издателей, явилось без "Кулака". Не смотря на литературный успех, Н. не сходился с литературными кружками; он будто до конца чувствовал ту оторопь, с какою он писал свое первое письмо в редакцию "Ворон. Губ. Вед.". Ни в Москве, ни в Петербурге, куда Н. ездил по книжным делам, он не знакомился с писателями, находя их общество и себя самого друг для друга неинтересными; следы семинарской отчужденности и долголетней борьбы с нуждой оставались неизгладимыми. Последнее большое произведение Никитина - "Дневник семинариста"; это - скорбная автобиография, еще глубже растравлявшая старые раны юношеских лишений и обид. Одновременно поэт пытался докончить давно начатую поэму: "Городской голова", но быстро развивавшийся недуг мешал работе. Н. восторженно встретил манифест 19 февраля: это было последним ярким проявлением нравственной жизни поэта. Она постепенно погасала, как видно из переписки Никитина с одной знакомой девушкой, жившей близ Воронежа. Письма - дружеского содержания и носят характер искренней исповеди. Вообще в жизни Н. отсутствуют романические мотивы: пока он хозяйничал на постоялом дворе, нечего было и думать найти интеллигентную хозяйку, а потом развился неизлечимый недуг и Н. не мог допустить мысли связать чужую судьбу с своими немощами. Чаще всего поэт, будто предчувствуя близкий конец, отдается в своих письмах воспоминаниям: "я содрогаюсь, когда оглядываюсь на пройденный мною, безотрадный, длинный, длинный путь. Сколько на нем я положил силы! А для чего? К чему вела эта борьба? Что я выиграл в продолжение многих годов, убив свое лучшее время, свою золотую молодость? Ведь я не сложил, не мог сложить ни одной беззаботной, веселой песни во всю мою жизнь?" Знаменитая элегия: "Вырыта заступом яма глубокая" такое же завещание в стихах: оно заканчивает собою "Дневник семинариста". Ум. Н. 16 окт. 1861 г. Первое посмертное издание его сочинений вышло в Воронеже в 1869 г., следующие - в Москве, в 1878 и 1883 гг. Все эти издания - неполные, урезанные цензурой или издателями. Первое полное издание вышло в 1885 г., под редакцией де-Пуле, одного из близких друзей поэта, с приложением подробной биографии и выдержек из писем Н. До 1893 г. это издание повторено два раза. Поэзия Н. тесно связана с его личной жизнью - теснее, чем у всякого другого поэта. Влияние Кольцова и Некрасова на Н. было непродолжительно и неглубоко. Сходство мотивов подсказывалось отчасти сходством жизненных условий, отчасти - родственностью талантов. Оригинальная и сущeственнейшая черта поэзии Н. - правдивость и простота, доходящие до самого строгого непосредственного воспроизведения житейской прозы. Все стихотворения H. распадаются на два больших отдела: одни посвящены природе, другие-людской нужде. И в тех, ив других поэт совершенно свободен от каких бы то ни было эффектов и праздного красноречия. В одном из писем Н. называет природу своей "нравственной опорой", "светлою стороной жизни": она заменяла ему живых людей. У него нет ярких картин, пространных описаний; для него природа - не предмет чисто эстетических наслаждений, а необходимый и единственный источник нравственного мира и утешения. Отсюда у Н. несложность и незамысловатость картин природы. В общественной поэзии, он почти не выходит из круга действительной и народной жизни и изображает ее без малейших поползновений на чувствительность и заманчивость красок. "Вся прелесть - в простоте и правде", писал Н. к своей корреспондентке. В течение всей жизни он возмущался громкими модными словами, вроде "разочарованности"; и невольно заподозревал искренность поэта или публициста, раз их речь отличалась особенной внешней красотой. Н. затронул едва ли не все драмы, какие ежедневно совершаются в народной жизни: семейный раздор между родителями и детьми, разделы между братьями, деспотизм отцов над дочерьми, ненависть свекрови к невестке. жены - к мужу-деспоту и варвару, судьбу подкидышей. И нигде поэт не изменяет своему сдержанному, как бы бесстрастному настроению. Продаже дочери родителями-бедняками посвящено всего несколько строк, но поэт умеет мимолетным замечанием осветить страшную бездну нравственной отупелости под влиянием безысходной нужды. Стихотворение: "Старый слуга" - простой, исторически точный рассказ о недавнем рабстве и его растлевающих влияниях. Лучшее произведение Н., "Кулак" - одновременно и автобиография человека, и лирическая исповедь поэта. Вступление к поэме - лучшая характеристика таланта и творчества Н.: Не ради шутки, не от скуки, Я как умел слагал свой стих, Я воплощал боль сердца в звуки, Моей душе была близка Вся грязь и бедность кулака! Основная идея поэмы - история человеческой души, загубленной нуждою и неразлучными с ней унижениями. Она в полном смысле выстрадана самим поэтом. Отсюда, при фотографической простоте картин - их глубокий драматизм, при совершенно прозаических героях - глубокий общественный смысл их истории. Н. показывает, как "роковая сила нужды и мелочного зла" не убивает мгновенно, а душит свои жертвы постепенно, пока они не задохнутся в грязи и голоде. Сам поэт избежал этой участи, но спасение было куплено дорогой ценой: инстинктивным недоверием к людской правде и искренности, потерей лучших лет в борьбе за кусок хлеба и личную независимость. Н. - один из бесчисленных русских талантливых людей по внешнему положению, но один из редких, сумевших отвоевать и талант, и свободу, и умереть с гордым и законным сознанием победы. Ив. Иванов. Биография Н., составленная де-Пуле, первоначально появилась в "Русском Архиве" 1863 г.; в этом же журнале в 1865 г. впервые напеч. несколько стихотворений Н. ("Староста", "Молитва в саду Гефсиманском", "Поэту-обличителю") и рассказ "Либерал" (последний - в 1867 г.). Стихотворение Н. "Филантроп" впервые напеч. в "Русской Старине" 1887 г., т. LiiI. Есть школьное изд. соч. Н., под ред. С. Миропольского (2 изд. М., 1889). Отдельно изд. поэма Н. "Кулак"Стихотворения Н. тонко переданы на нем. яз. Г. Ф. Фидлером ("Gedichte von Iwan Nikitin"; Лпц., 1896; изд. Реклама). Для биографической библиотеки Павленкова биография Н. написана Е. Савицким (СПб., 1893). Подробная характеристика Н. в статье: "Поэт горькой правды" ("Рус. Мысль" 1896 г., янв.).

Николаев - военно-морской и торговый город Херсонской губ., на левом бер. р. Буга, при слиянии его с р. Ингулом. Основан, в виде укрепления, кн. Потемкиным в 1784 г.; в 1795 г. приписан к Вознесенскому наместничеству, в 1797 -к Новороссийской губ.; в 1802 г. - губернский город в Николаевской губ. С 1803 г. подчинен морскому ведомству, вместе с шестью "адмиралтейскими поселениями", в 1861 г. вошедшими в общий состав Херсонской губ. Жит. 77 тыс. 9 церквей, мужск. и женск. гимназии, мореход. юнкерские классы, техническое портовое учил. для шкиперов, машинистов и кочегаров, уездное уч., мореходные классы, фельдш. школа, народ. чтения, метеорологич. станция. Первый, после Одессы, пункт в губернии по торговле хлебом, рыбой и скотом. Торговый оборот - до 1200 тыс. руб. Два базара, по 2 раза в неделю. 805 торгово-промышленных. заведений, с годовым оборотом в 37 милл. руб.; главнейшие: 2 паровых мельницы (об. 670 т. р.), 6 чугунно-литейных зав. (об. 276 т. р.), мыловаренный зав. (об. 200 т. р.), 2 табачных фабрики (об. 117 т. р.), зав. пивоваренный, лесопильный, уксусный, 6 салотопен, 9 фабрик и мастерских земледельческих орудий и машин, 9 фургонных и экипажных зав. (об. ок. 77 т. р.), работа которых славится на юге. В николаевском адмиралтействе 6 заводов и 18 крупных казенных мастерских, с производством на 21/2 милл. руб. в год. Городские доходы 474604 р., расходы 465971; городского долга 389 тыс. руб., капитала 8662 р. На учебн. зав. тратится 28590 р. в год, на управление 57 т. р., на благотворительные заведения 74731 р. Отделения государственного и одесского учетного банка, комиссионеры русск. для внешней торговли банка и общ. взаимного кредита, городской общественный банк, 2 банкирских конторы, городской ломбард. Таможня; конно-железная дорога. Николаевская ветвь Харьково-Николаевской казенной жел. дор., с комиссионно-ссудным отделением и коммерческим агентством. Телефонное сообщение с Одессой. Газета - "Николаевский Вестник". Конторы крупных одесских экспортеров. Николаевский порть (до 1860 г. исключительно военный) - главный отпускной пункт для земледельческих произведений обширного района в 180 тыс. кв. в., с населением в 61/2 милл. душ (значит, часть губерний Харьковской, Полтавской, Херсонской, Екатеринославской, небол. часть Курской; Черниговской и Киевской). В порту - элеватор, вместимостью в 176 тыс. четвертей хлеба, и хорошо оборудованная каботажная гавань. В 1893 г. вывезено 47,9 милл. пд. разных хлебов. Наибольшая глубина у набережной достигает 22 фут. Ежегодно прибывает (1892 г.) по железной дороге до 30 тыс. вагонов (180 милл. ид.) разных грузов. Отправляется за границу до 69780 тыс. пд. (1896 г.), в том числе сахара 967 тыс. пд. (1896 г.). Привозится до 11/2 милл. пд. Главные предметы заграничного привоза - каменный уголь, железо, чугун, сталь и изделия из них, цемент, кирпич, черепица; отпуска - пшеница, рожь, ячмень, овес, мука, семя всякое (до 10 милл. пд.), сахар. По каботажной торговле (в 1894 г.) привоз равнялся 5742 тыс. пд. (главным образом зерновые хлеба, соль, лес, камен. уголь); вывезено 2283 т. пуд. (главным образом - железа, чугуна, муки и т. п.). В 1896 г. в приходе к порту было 459 пароходов и 15 парусных судов заграничного плавания, преимущественно английских, затем шведских и норвежских, греческих, австрийских, итальянских и турецких; русских - 2. Всего пароходов и парусных судов было (1892 г.): заграничного плавания - 155, каботажного - 726 и ручного - 768. Правильное пароходное сообщение поддерживается с Одессой, Херсоном, Каховкой и Вознесенском пароходами русского общества пароходства и торговли, российского общества транспортирования и страхования кладей и трех отдельных предпринимателей. Пристань судов добровольного флота (с 1893 г.), принимающих здесь грузы для Сибирской дороги. Николаевское военное губернаторство состоит из г. Н., 5 принадлежащих ему хуторов и владений адмиралтейства. Земли 17337 дес. 84 саж., в том числе усадебной (садов, огородов, левад) 13,6%, пашни 43,2%, сенокоса и выгона 29,2%, леса и кустарника 2,3%, неудобной 11,7%. На хуторах ведется городом правильное хозяйство. Жит. - 86 тыс. (мжч. 46 тыс. и жнщ. 39 тыс.). Православных 75,6%, католиков 4,4%, лютеран 1,1%, армяно-григориан 0,2%, раскольников 0,3%, евреев 17,2%, караимов 1%, магометан 0,2%. Дворян 8,9%, духовных 0,2%, купцов и мещан 43,2%, крестьян и колонистов 8,9%, запасных и отставных военных чинов 36,4%, иностранцев 1,6%, остальных 0,8%. 51 народн, учил., с 2116 учащимися (1435 мал. и 681 дев.); 1 училище приходится на 1934 д., 1 учащийся на 33 души. 1 учащийся мальчик на 29 д. муж. п., 1 учащаяся девочка на 40 д. Женск. п., В окрестностях Н. развито огородничество, виноградарство и садоводство (известны абрикосовые сады). Около города много гипсо-обжигательных и известковых печей, откуда известь идет на заводы Киевской губ. Близ Н., в Давидовой балке, залежи бурого угля. Ср. Ге, "Исторический очерк г. Николаева" (Николаев, 1890). А. Мурашкинцев.

Николай Кузанский (Nicolaus Chryppfs Cusanus, 1401 - 1464) - величайший из немецких гуманистов первого поколения, богослов. философ, математик и церковнообщественный деятель, родом из лотарингской деревни Кус (Cues), откуда и его прозвание. Сын рыбного торговца: в первой юности бежал от принудительных занятий отцовскою профессиею н, под покровительством одного местного вельможи, поступил в школу "духовных братьев общей жизни" в Девентере, а потом в падуанский университет, где в 1424 году получил докторскую степень по каноническому праву; вступил в монашеский орден августинцев и получил священство и место декана в Кобленце. Призванный, в качестве ученого богослова, на базельский собор, он подружился с папским легатом гуманистом Юлианом Чезарини и выступил сторонником церковных реформ без нарушения законных прав центральной власти. В этом духе написана им книга: "De coucordantia catholica". Первоосновою церкви на земле Н. признает не иерархию, а таинства, как самостоятельный божественный элемент духовной жизни. Отстаивая значение "престола Св. Петра", как средоточия или "души" вселенской церкви, он отрицает, однако, верховную власть пап над государством и раньше Лаврентии Валлы доказывает апокрифичность "Константинова дара". В 1436 г. Н. издал проект исправленного времясчисления, на тех основаниях, которые в конце следующего века были приняты для григорианcкого календаря. Когда большинство базельского собора открыто выступило против папы Евгения IV, Н., вместе с меньшинством, уехал в Рим, откуда, как знаток греческого языка, был послан в Константинополь, для переговоров с тамошними властями об унии. После участия во. флорентийском соборе Н. вернулся в Германию настоятелем монастыря в Майнфельде и визитатором прирейнских и примозельских монастырей, в которые он ввел необходимый реформы. В это время он издал большое философское сочинено: "De docta ignorantia" и несколько трактатов разного содержания. Возведенный в кардиналы-пресвитеры римской церкви (1448) и назначенный затем епископом бриксенским (в Тироле), Н. получил миссию преобразовать все германские монастыри. В 1454 г., под впечатлением взятия Константинополя турками, он издал сочинение: "De расе sive coucordantia fidei", где указывал на единство истинной основы во всех религиях и на возможность христианского соглашения со всеми народами, а вслед затем в соч.: "De cribratione Alchorani", очень замечательном для тогдашнего времени, старался указать на тесную связь мусульманства с христианством. Последние годы жизни Н. провел в Италии. За год, до смерти он издал главное свое философское сочинение: "Devinalione Sapientiae". Ум. в г. Тоди. В сочинении о вращении земли он на 100 лет предварил Коперника. Его же должно считать родоначальником математического учения о бесконечном, которое он связывал с философским своим принципом "совпадения противоположных". Он первый стал рассматривать круг как многоугольник с бесконечным числом бесконечно-малых сторон. По словам Джордано Бруно, "божественный Кузанец открыл величайшие таинства геометрии". В философии Н. примыкает к платонизму по содержанию и предваряет гегельянство со стороны формального принципа. Он исходит из мысли о тождестве бесконечно-великого и бесконечно-малого, или абсолютной полноты и абсолютной простоты бытия. В Божестве все есть одно, но единство всего логически предполагает различение. Прежде всего различаются возможность и действительность всего, но в бесконечном они совпадают. Отсюда три момента (абсолютная мощь, абсолютное действие и их единство), представляющие самое отвлеченное основание для истины св. Троицы, которой, впрочем, Н. дает и более конкретные выражения. Как начало всего возможного, Божество творит и всякое частное, ограниченное бытие, но так, чтобы его ограниченность могла упраздняться его соединением с противоположным, в чем и заключается внутренняя причастность всякого бытия Богу. Противоположность между духовным и материальным бытием упраздняется их соединением в человеке, но и человек по отношению к бесконечному Божеству есть бытие ограниченное - и эта их противоположность упраздняется в богочеловеке Христе, который и есть полное и окончательное откровение абсолютной истины. При большой философской смелости отдельных мыслей и взглядов, писания Н. проникнуты глубоким христианскомистическим духом. Сочинения Н. были изданы в Париже (1514) и в Базеле (1565). Немецкий перевод важнейших из них изд. Шарпф (1862). Из последователей Н. более известны Жак Ле-Февр д'Этапль (Jacobus Faber Stapulensis), преподававший философию Н. в Сорбонне, в конце XV и нач. XVI в., и его ученик Шарль Булье (Саrolus Bovillus, 1470 - 1553). Под большим влиянием Н. находились Джордано Бруно и Лейбниц. См. F. A. Scharptf, "Der Cardinal Nicolaus v. Cusa" (1843); его же, "Der Card. N. v. C. als Reformator etc." (1871); Fr. J. Clemens, "Giordano Bruno u. N. v. C" (1846); R. Zimmermann, "Der Card. N. v. C. als Vorganger Leibnizen's" (1852). Вл. С.

Николай Михайлович - великий князь, сын вел. кн. Михаила Николаевича, род. 14 апр. 1859 г., полковник, командир 16 гренадерского Мингрельского Его Имп. Высочества вел. кн. Дмитрия Константиновича полка, шеф 3 гвард. артиллерийской бригады и 82 пехотного Дагестанского имени своего полка.

Николай Николаевич (до кончины своего отца - Н. Н. Младший) - великий князь, старший сын великого князя Николая Николаевича Старшего, родился 6 ноября 1866 г. Окончил курс в Николаевской академии генерального штаба; тогда же зачислен в списки генерального штаба и назначен флигель-адъютантом. Участвовал в последней русско-турецкой войне (1877 - 78 гг.), награжден орденом св. Георгия 4-й степени за переправу через Дунай и золотою саблею с надписью "за храбрость", за переход через Балканы. Командовал последовательно лейб-гвардии гусарским Его Величества полком, 2-ою бригадою 2-й гвардейской кавалерийской дивизии и 2-й гвардейской кавалерийской дивизиею. В 1894 г. великий князь Н. Николаевич назначен генераладъютантом к Его Импер. Величеству, в 1895 г. - генерал-инспектором кавалерии. В генерал-лейтенанты произведен в 1893 г. Состоит шефом лейб-гвардии Литовского и 56-го пехотного Житомирского полков, почетным членом Николаевской инженерной академии, председателем общества "любителей породистых собак и охотничьих лошадей", почетным президентом русского общества птицеводства.

Николай Николаевич Старший - великий князь, 3-й сын императора

Николая II, род. 27 июля 1831 г. скончался 13 апреля 1891 г. В 1846 г. получил первый офицерский чин. 24 октября 1851 г. принимал участие в сражении на Инкерманских высотах и был награжден орденом св. Георгия 4-й степени. 28 марта 1855 г. был назначен членом государственного совета. Много трудился над переустройством вооруженных сил России) особенно в области инженерного дела и кавалерийской службы (он состоял генерал-инспектором кавалерии и по инженерной части). Во время восточной войны 1877 - 78 г. состоял главнокомандующим армии, действовавшей на. европейском театре войны. Переправа через Дунай и взятие в плен Османа-паши, вместе с армией, доставили ему орден св. Георгия 2-й и 1-й степ. По окончании войны вел. князь Н. Николаевич, 16 апреля 1878 г., произведен в генералфельдмаршалы. Был женат (с 1856 г.) на великой княгине Александре Петровне (род. 21 мая 1838 г.), дочери принца Петра Георгиевича Ольденбургского. Их дети - вел. князья Н. Николаевич (Младший) и Петр Николаевич. Н. - писатели и историки.

Николай - архиепископ мирликийский (города Мир в Ликии), великий христианский святой, прославившийся чудотворениями при жизни и по смерти, "правило веры и образ кротости", как наз. его церковь, чтимый повсеместно в христианской церкви, восточной и западной, в еретических обществах Востока и даже часто между мусульманами (на Востоке) и язычниками (в России). Критически обработанного жизнеописания его доселе не существует. В известном "житии" его, помещенном в "Четиях-Минеях" св. Дмитрия Ростовского, заимствованном, с сокращениями, из сказаний Симеона Метафраста и распространенном в бесчисленном множестве пересказов, черты жизни этого святого IV в. смешиваются с деяниями другого святого Н., епископа пинарского (также в Ликии); жившего двумя столетиями позже - в VI в., как это доказывается сличением метафрастова жития св. Н. мирликийского с житием Н. пинарского, найденным и изданным в 1720 г. apхиеп. Фалаконием. К этому присоединяются несомненные анахронизмы в сказании Метафраста о Н. мирликийском; так, в нем говорится, что св. Н., еще будучи пресвитером, посетил Иерусалим и входил в его храм, двери которого сами открылись пред ним, после чего возвратившись в Миры, он делается исповедником при Диоклетиане и Максимиане - между тем Иерусалимский храм построен не ранее как через 30 лет после Максимиана. Болландистам Соллерию и Яннингу было известно житие св. Н., составленное константинопольским патриархом Meфoдиeм. Известный археолог, архимандрит Антонин, издал в русском переводе как "житие" Н. пинарского, найденное Филаконием ("Труды Kиев. Дух. Академии", 1869), так и два жития Н. мирликийского, найденные им самим в монастырях св. Саввы в. Палестине и в Синайском ("Труды Киев. Акд.", 1373), и из сличения их пришел к убеждению, что несомненно подлинными чертами жизни Н. мирликийского из сказания Метафраста остаются: его рождение в Патарах, невкушение матернего млека в младенчестве в среду и пятницу, его чудесное избрание на епископство мирликийское, его исповедничество при Диоклетиане за разорение языческих капищ, его присутствие на первом вселенском соборе, его заступничество за трех мужей в Мирах, его явление св. Константину в Константинополе; с некоторою вероятностью к нему может быть отнесено также сказание о девицах (2-х или 3-х сестрах), спасенных от разврата. Большая часть остальных черт сказания Метафраста о Н, мирликийском находятся в житии Н. пинарского, в с большим вероятием могут быть отнесены к биографии св. Н. VI века, а значительная часть чудес с одинаковою вероятностью может быть приписана и тому, и другому святому. Для окончательного решения вопроса о нормальном составе биографии св. Н, мирликийского о. Антонин находит необходимым дождаться издания и оценки новых списков его "жития", в новых редакциях и вариантах, каких еще немало в библиотеках Востока, напр. на Афоне. В 1807 г. итальянские купцы из г. Бари перевезли мощи св. Николая в свой родной город, и день прибытия мощей в "Бар-град" (9 мая) празднуется там весьма торжественно. К этому дню туда стекаются паломники не только из западной Европы, но и из России, где также чествуется день 9 мая. Столь же торжественно празднуется день преставления св. Н. (6 дек.) как в России, так и в различных странах западной Европы. Ср. Schnel, "Sankt Nikolaus" (Равенсб., 1838 - 86); Praxmarer, "Der heilige Nikolaus and seine Verehrung" (Мюнстер, 1894). H. Б - в.

Никотин С10Н14N2 представляет алкалоид табака, в листьях которого он находится в количестве 0,6 - 8,0%. Н. обладает весьма сильными ядовитыми свойствами; 1/2 - 2 капли достаточны для смертельного отравления собаки, у кроликов смерть наступает от 1/4 капли, а маленькие птицы погибают, если перед клювом их поместить палочку, смоченную Н. Но не все виды животных одинаково восприимчивы к алкалоиду, так напр. кишечные инфузории относительно долго выдерживают действие Н., затем. по степени противодействия в нисходящем порядке следуют: тысяченожки, мухи, бабочки, пауки, рыбы, лягушки, собаки, кролики и наиболее чувствительны - кошки. На основании существующих исследований трудно точно определить смертельную дозу Н. для человека, но известно, что у людей уже от 0,003 гр. наблюдались тяжелые расстройства, а именно: жжение во рту, царапанье в горле, слюнотечение, общее возбуждение, головная боль, головокружение, неясность зрения и слуха, светобоязнь, ощущение недостатка воздуха, отрыжка, тошнота, рвота и частые позывы на низ; развиваются обморок и бессознательное состояние, иногда, кроме того - общие судороги. Подобные явления, представляя только количественную разницу, наблюдались у людей после настоя из листьев табака, введенного в желудок или в виде клистира, а также после курения. Случаи отравления иногда наблюдались после прикладывания табачных листьев на голую неповрежденную кожу, особенно же в случаях, когда подобные компрессы прикладывались к. поверхности ран. Летучесть и легкая всасываемость Н. объясняет также различный расстройства у работающих на табачных фабриках (расстройства зрения, сердцебиение, головокружения и др.). Весьма характерную картину Н. вызывает при отравлении лягушек. После короткого периода возбуждения, лягушка успокаивается, вся кожа покрыта пеной, глаза закрыты, дыхание останавливается; передние лапки притягиваются к животу, бедра располагаются под прямым углом к продольной оси тела, а голени согнуты таким образом, что обе стопы соприкасаются в области таза; в различных мышцах замечаются фибриллярные подергивания, пальцы судорожно раздвинуты и плавательная перепонка растянута. Сердце вначале отравления сокращается реже, затем ритм сердца, вследствие паралича окончаний блуждающих нервов, становится частым, в дальнейшем течении общий паралич распространяется как на мышцы скелета, так и на мышцу сердца. Н. возбуждает перистальтические движения кишок, резче - тонких кишок, в толстых кишках замечаются более слабые сокращения: на этом свойстве алкалоида основывалось применение настоя из листьев табака в различных случаях недостаточной деятельности кишечной перистальтики, при завороте кишок и при ущемленных грыжах. В настоящее время терапевтическое употребление такого настоя крайне ограничено. В прежнее время такой инфуз, основываясь на свойстве Н. уменьшать рефлекторную раздражительность назначали при некоторых нервных заболеваниях, напр. при бронхиальной астме, коклюше и др., но в настоящее время для такой цели медицина располагает другими, более соответствующими, средствами. Алкалоид Н. в чистом виде или в виде солей в медицине не употребляется.

Нил - одна из самых длинных рек земного шара, в Африке, священная река Египта; за источник принимают Кагер или Александровский Н., приток оз. Виктории Ньянза, из которого вытекает на С Кивир или Сомерсет-Н. Последний образует Рипонские водопады, проходит через озера: Гита-Нциге и Коджа, у Мрули (здесь глубина 3 - 5 м., ширина от 900 - 1000 м.) поворачивает на С до Фоверы, отсюда на З, образует Каринские и Мурчисонские водопады (36 м. в.) и 12 порогов, скатывается на вторую террасу, впадая у Магунго в оз. Альберт. С Ю в. Ньянза впадает р. Исанго или Землики, вытекающая из Альберт Эдуардского оз., 3-го источника Н. Из оз. Альбертского (2,5° с. ш.) Н. выходит под именем Бар-эль-Джебель на С (400 - 1500 м. ш.), судоходен только до Дуфиде, дальние прорезывает горные цепи 2-й террасы, образует 9 порогов, у Ладо спускается на 200 м. на равнину восточного Судана и теряет характер горной реки. Из притоков на этом пути Н. принимает. р. Ассуа и много горных рек; образуя много о-вов, каналов и рукавов беспрестанно извиваясь, Н. медленно течет на С до 9°21' с. ш., принимает с З Бар-эль-Газал и поворачивает на В. Во время дождей Н. превращает долину к С от Габы-Шамбе в озеро шириною в 100 км., после чего здесь выростает такая густая трава, что она часто заставляет Н. менять направление. Вся равнина между Н. и его рукавом Сераф образует болотистую область Верхнего Нила. Пройдя 150 км. на В и соединившись с Серафом, Н. принимает р. Собат, она идет ему на встречу и заставляет его повернуть на СВ; здесь Н. принимает название Бар-эль-Абиад, т. е. Белого Н. (собственно Прозрачный Н.), течет на расстоянии 845 км. в северном направлении и соединяется у Хартума (15°31' с. ш.) с Бар-эль-Азреком или Голубым Н. (Мутный Н.). Последний начинается в Абессинии (10°55') на высоте 2800 м. под именем Абаи, впадает в озеро Тана, выходить (200 м. шир., 3 м. глубины) с южной стороны озера, огибает горную страну Годжам и на 10° с. шир. поворачивает на СЗ - на этом протяжении принимает слева Джемму и Дидессу, справа Диндер (660 км. дл.) и Раат. Голубой Н. снабжает Египет плодородным илом и производит ежегодные наводнения. Воды Азрека и Абиада, соединенные в одном русле под общим названием Н., протекают через невысокое нагорье (330 м.) Ливийской пустыни. Н. судоходен до 17° с. ш., здесь принимает последний приток Атбару (1230 км. длины), судоходство прекращается на 1800 км. и начинаются пороги вплоть до Ассуана: пятый порог состоит из 3 порогов между Шенди и Элькаб, 4-й порог из семи (75 км. дл.) между о-вом Мограт. и горою Баркад, 3-ий между о-вом Арго и Гериндид, 2-й самый большой, из 9; между о-вом Даль и Вадигальфа, 1-й между о-вом. Филе и Ассуаном. Падение реки на этом протяжении - 250 м., у Ассуана Н. течет на высоте 101 м. над ур. моря, так что на остальные 1185 км. до устья приходится 101 м. падения. Ширина Н. на этом пути часто изменяется: у Шенди 165 м. выше устья Атбары 320 м., ниже пятого порога 460, севернее Вадигальфа Н. становится шире и между Эсне и Каиром его ширина от 500 до 2200 м. Ширина долины между АбуГаммедом и Эдфу от 500 - 1000 м. Севернее Эдфу Н. расширяется до 3 км. и до Каира его ширина от 4 - 28 км. У Дамера Н. меняет свое направление, обходит с 3х сторон, в форме буквы S, Баюдскую степь, прорезывает горы Нубийской степи; извивы Н. выше Короско объясняются особенным расположением слоев песчаника. От 27° с. ш. рядом с Н. протекает канал Юсуфа (Иосифа), остаток древнеегипетских водяных работ с многочисленными побочными каналами, и впадает на С в озеро Фаюм, имеющее большое значение для правильного распределения воды в Н. На СЗ от Каира (10 м. высоты над ур. м.) начинается дельта, у моря достигает 270 км. ш. Н. ниже Шубры разделялся на 7 рукавов по счету древних (Пелузский, Танитский, Мендезский; Букольский или Фатнический, Себенитский, Болбитинский и Канопский). а теперь только на Розетский и Дамиетский. Вост. Канопский и западный Пелузский рукава были в древности важнейшими. Важнейший из каналов Мамудиейский, соединяющий Александрию с Розетским рукавом, 77 км. дл., 30 м. шир., построен Мегметом Али; короткий Менуфский (Бар-эль-Фарунья) соединяет с Ю Дамиетский и Розетский рукава. Танитский превращен в Мулский канал, Пелузский в Абу-эльМенегский. Поверхность дельты 22194 кв. км., длина всех каналов 13440 км. Длина всего Н., считая Александровский Н. за начало, 5940 км. Расстояние от верховья до устья по прямой линии 4120 км. Бассейн Н. 2810300 кв. км. Из вышеизложенного видно, что по причине порогов судоходство Н. прервано в средине и поэтому пространство реки, доступное для плавания, разделяется на 2 главные части: 1) среднюю часть Н., от Ладо до 17° с. ш. и 2) нижнюю, от Ассуана до моря. С первой четверти XIX ст., когда восточный Судан был завоеван египтянами до половины 80-х гг. на обоих участках производились деятельное судоходство и торговля. Нижнее течение Н. имело преимущество по причини близости моря, но зато здесь Н. совсем не имеет притоков, средний же Н. богат ими, и с 60-х годов особенное значение приобрел Бар-эль-Газал, связывающий Н. с отдаленными частями Африки. Хартум у соединения Белого и Синего Н. имел большое значение, и европейцы принимали большое участие в торговле. С того времени как среднее течение Н. и его притоков находится во власти махдистов, судоходство по этой части Н. и по притокам почти прекратилось. Нильская земля (геф), или высохший ил, достигает в Верхнем Египте до 8 м. толщины, у Каира. до 4,5 м. Толщина наносного слоя (Alluvion) в Египте от 10 - 12 м., у начала дельты от 13 - 16 м. Ширина плодородной полосы 15 км. В постплиоценский период нильская долина представляла узкий морской залив, глубоко врезающийся в материк. Вода во время разлива правильно распределяется по всей обрабатываемой почве при помощи плотин и бассейнов. Наиболее благоприятная для плодородия почвы высота воды при разливе - 71/2 или 8 м., как найдено из долголетних опытов над водомером Н., что бывает, когда совпадают максимумы разливов Белого и Голубого Н. На южном конце дельты выстроены инженером МегметаАли, Мугелем, шлюзы вроде мостов (канатир), чтобы поддерживать воду на одинаковой высоте во все времена года. Затрачиваются большие суммы на окончание этой грандиозной постройки, от которой зависит благосостояние Нижнего Египта, особенно восточных его провинций. Н. - у древних египтян Етер (Большая р.), покоптски Еро, Яро, отсюда еврейское Еор. Греческое название Neilos произошло от семитического Нагал (река). Арабы его называют Бар (Большая вода), также Эль-Н., нубийцы - Тосси (разливающаяся река). Египтяне, греки и римляне поклонялись Н., в честь его был устроен храм в Нилополисе, его праздник - Нилоа. В Ватикане есть колоссальная группа бога Н., который лежит; вокруг него играют 16 детей, символически изображающих 16 локтей Н. По древнейшим известиям (Эратосфен) Н. берет начало из южных озер под именем Аста-Пус (Белый Н.), соединяется с АстаЗобас (Голубой Н.), принимает Асту-Борас (Астбара). Птоломей сообщает, на основании арабских источников, что река берет начало из двух озер,. южнее экватора, воды которых соединяются в одном озере на 2° с. ш., откуда восходить на С Аста-Пус (река с Абессинии), соединяющаяся с Н. на 12° с. ш. Арабские географы средних веков говорили, что Н, берет начало в Комрских горах. О-в к В от Африки, населенный комрским народом (из зап. Азии), назывался о-вом Комр Против этого о-ва лежат Комрские горы, с вершиной Алмолатам (теперь КилимаНаджаре, по Стэнли - Рувенцори). Воды с этих гор направляются в 2 озера к Ю от экватора, их воды соединяются в одном озере к С от экватора и из него вытекает Н. Теперь выяснено, что древние известия об источнике Н. мало расходятся с исследованиями новейших времен. Литература. Calliaud, "Voyage a Meroe au Nil Blanc etc." (4 т.); Russegger, "Reisen in Europa, Asien u. Africa"; F. Werue, "Expedzur Entdeck. der Nilquellen"; Linant de Bellefouds, "Journ. d'un voyage sur leBahr-el-Abiad"; Brun Rollet, "Nil Blanc et Soudan"; Lejean, "Le Babr-elGhazal"; Speke, "Discovery of the source of the N."; Burton, "The Nile basin"; Baker, "The Albert Nyanza"; Hartmann, "Die Nillander"; Юнкер, "Путешествие в Центр. Африку 1875 - 78 гг." (СПб., 1879); Schweinfurt, "Im Herzen von Afrika"; J. de Lanoye, "Le Nil, son bassin etc."; Cbavanne, "Afrikas Strome u. Flusse"; Whitehouse, "Nil Reservoirs".

Нил Сорский - знам. деятель русской церкви. Сведения о нем скудны и отрывочны. Род. около 1433 г., принадлежал к крестьянскому роду; прозванье его было Майков. До поступления в монашество Н. занимался списыванием книг, был "скорописцем". Более точный сведения застают Н. уже иноком. Постригся Н. в Кирилло-белозерском монастыре, где со времен самого основателя хранился глухой протест против землевладельческих прав монашества. Препод. Кирилл сам не раз отказывался от сел, которые предлагались его м-рю благочестивы мирянами; те же взгляды были усвоены и его ближайшими учениками ("заволжские старцы"). Совершив путешествие на Восток, в Палестину, Константинополь и Афон, Н. особенно долго пробыл на Афоне, и едва ли не Афону был больше всего обязан созерцательным направлением своих идей. По возвращении в Россию (между 1473 и 89 гг.) Н. Основывает скит, собирает около себя немногочисленных последователей, "которые были его нрава", и отдается замкнутой, уединённой жизни, интересуясь в особенности книжными занятиями. Все действия свои он старается обосновать на непосредственных указаниях "божественного писания", как единственного источника познания нравственных и религиозных обязанностей человека. Продолжая заниматься перепиской книг, он подвергает списываемый материал более или менее тщательной критике. Он списывает "с разных списков, тщася обрести правый", делает свод наиболее верного: сличая списки и находя в них "много неисправленна", старается исправить, "елико возможно его худому разуму". Если иное место ему кажется "неправым", а исправить, не почему, он оставляет в рукописи пробел, с заметкой на полях: "от зде в списках не право", или: "аще где в ином переводе обрящется известнейшие (правильнее) сего, тамо да чтется", - и оставляет так пустыми иногда целые страницы. Вообще он списывает только то, что "по возможному согласно разуму и истине...". Все эти черты, резко отличающие характер книжных занятий Н. Сорского и самый взгляд его на "писания" от обычных, господствовавших в его время, не могли пройти для него даром. Несмотря на свои книжные занятия и любовь к замкнутой, уединенной жизни, Н. Сорский принял участие в двух важнейших вопросах своего времени: об отношении к так наз. "новгородским еретикам" и о монастырских имениях. В первом случае его влияние (вместе с учителем его Паисием Ярославовым) мы можем только предполагать; во втором случае, напротив, он выступил инициатором. В деле о нoвгopoдских еретиках и Паисий Ярославов, и Н. Сорский держались, по-видимому, более веротерпимых взглядов, чем большинство тогдашних русских иерархов, с Геннадием Новгородским и Иосифом Волоцким во главе. В 1489 г. новгородский архиерей Геннадий, вступая в борьбу с ересью и сообщая о ней ростовскому архиепископу, просит последнего посоветоваться с жившими в его епархии учеными старцами Паисием Ярославовым и Н. Сорским и привлечь их к борьбе. Геннадий и сам хочет поговорить с учеными старцами и приглашает их даже к себе. Неизвестны результаты стараний Геннадия: кажется, они были не совсем таковы, как он желал. По крайней мере, больше мы не видим никаких сношений Геннадия ни с Паисием, ни с Н.; к ним не обращается и главный борец с ересью, Иосиф Волоколамский. Между тем, оба старца не относились к ереси безучастно: оба они присутствуют на соборе 1490 г., разбиравшем дело еретиков, и едва ли не влияют на самое решение собора. Первоначально все иерархи "стали крепко" и единогласно заявили, что "вся (всех еретиков) сожещи достоит" - а в конце собор ограничивается тем, что проклинает двух-трех попов-еретиков, лишает их сана в отсылает обратно к Геннадию. Важнейшим фактом жизни H. Сорского был его протест против землевладельческих прав м-рей, на соборе 1603 г. в Москве. Когда собор уже близился к концу, H. Сорский, поддерживаемый другими кириллобелозерскими старцами, поднял вопрос о монастырских имениях, равнявшихся в то время трети всей государственной территории и бывших причиной деморализации монашества. Ревностным борцом за идею H. Сорского выступил его ближайший "ученик", кн.-инок Вассиан Патрикеев. И. Сорский мог видеть только начало возбужденной им борьбы; он умер в 1508 г. Перед кончиною H. написал "Завещание". прося своих учеников "повергнуть тело его в пустыне, да изъедят е зверие и птица, понеже согрешило к Богу много и недостойно погребения". Ученики не исполнили этой просьбы: они с честью похоронили его. Неизвестно, был ли H. Copский канонизован формально; в рукописях изредка встречаются следы службы ему (тропарь, кондак, икос), но, кажется, это было лишь местной попыткой, да и то не утвердившеюся. Зато на всем протяжении нашей древней литературы лишь за одним Н. Сорским, в заглавиях его немногочисленных сочинений, осталось имя "великого старца". Литературные произведения H. Сорского состоят из ряда посланий к ученикам и вообще близким людям, небольшого Предания ученикам, кратких отрывочных Заметок, более обширного Устава, в II главах, и предсмертного Завещания. Дошли они в списках XVI - XVIII вв. и все изданы (большинство и важнейшее - крайне неисправно). Главным сочинением Н. является монастырский устав, в II главах; все остальные служат как бы дополнением к нему. Общее направление мыслей H. Copcкогo - строго аскетическое, но в более внутреннем, духовном смысле. чем понимался аскетизм большинством тогдашнего русского монашества. Иночество, по мнению Н., должно быть не телесным, а духовными, и требует не внешнего умерщвления плоти, а внутреннего, духовного самосовершенствования. Почва монашеских подвигов - не плоть, а мысль и сердце. Намеренно обессиливать, умерщвлять свое тело излишне: слабость тела может препятствовать в подвиге нравственного самоулучшения. Инок может и должен питать и поддерживать тело "по потребе без мала", даже "успокаивать его в мале", снисходя к физическим слабостям, болезни, старости. Непомерному прощению Н. не сочувствует. Он враг вообще всякой внешности, считает излишним иметь в храмах дорогие сосуды, золотые или серебряные, украшать церкви: еще ни один человек не осужден Богом за то, что он не украшал храмов. Церкви должны быть чужды всякого великолепия; в них нужно иметь только необходимое, "повсюду обретаемое и удобь покупаемое". Чем жертвовать в церкви, лучше раздать нищим. Подвиг нравственного самосовершенствования инока должен быть pазумно-сознательным. Инок должен проходить его не в силу принуждений и предписаний, а "с рассмотрением" и "вся с рассуждением творити". Н. требует от инока не механического послушания, а сознательности в подвига. Резко восставая против "самочинников" и "самопретыкателей", он не уничтожает личной свободы. Личная воля инока (а равно и каждого человека) должна подчиняться, по взгляду Н., только одному авторитету - "божественных писаний". "Испытание" божественных писаний, изучение их - главная обязанность инока. Недостойная жизнь инока, да и вообще человека, исключительно зависит, по мнению Н., "от еже не ведети нам святая писания...". С изучением божественных писаний должна быть, однако, соединено критическое отношение к общей массе письменного материала; "писания многа, но не вся божественна". Эта мысль о критике была одной из самых характерных в воззрениях и самого Н., и всех "заволжских старцев" - и для тогдашнего большинства грамотников совершенно необычной. В глазах последних всякая вообще "книга" являлась чем-то непререкаемым и боговдохновенным. И книги Св. Писаний в строгом смысле, и творения отцов церкви, и жития святых, и правила св. апостолов и соборов, и толкования на эти правила, и добавления к толкованиям, явившиеся впоследствии, наконец, даже и разного рода греческие "градстии законы", т. е. указы и распоряжения византийских императоров, и другие дополнительные статьи, вошедшие в Кормчую - все это в глазах древнерусского читателя являлось одинаково неизменным, одинаково авторитетным. Иосиф Волоколамский, один. из ученейших людей своего времени, прямо, напр., доказывал, что упомянутые "градстии законы" "подобии суть пророческим и апостольским и св. отцов писаниям", а сборник Никона Черногорца смело называл "боговдохновенными писаниями". Понятны, поэтому, укоры со стороны Иосифа Нилу Сорскому и его ученикам, что они "похулиша в русской земле чудотворцев", а также тех, "иже в древняя лета и в тамошних (иностранных) землях бывших чудотворцев, чудесем их не вероваша, и от писания изметаша чудеса их". Одна попытка сколько-нибудь критического отношения к списываемому материалу казалась, таким образом, ересью. Стремясь к евангельскому идеалу, Н. Сорский - как и все направление, во главе которого он стоял - не скрывает своего осуждения тем настроениям, которые он видел в большинстве современного русского монашества. Из общего взгляда на сущность и цели иноческого обета. непосредственно вытекал энергический протест Н. против монастырских имуществ. Всякую собственность, не только богатство, Н. считает противоречащей иноческим обетам. Инок отрицается от миpa и всего, "яже в нем" - как же он может после этого тратить время на заботы о мирских имуществах, землях, богатствах? Иноки должны питаться исключительно своими трудами, и даже подаяния могут принимать только в крайних случаях. Они не должны "не точию не имети имения, но ни желати то стяжавати"... Обязательное для инока столь же обязательно и для м-ря: монастырь есть лишь собрание людей с одинаковыми целями и стремлениями, и предосудительное иноку предосудительно и для м-ря. К отмеченным чертам присоединялась, по-видимому, уже у самого Н. религиозная терпимость, столь резко выступившая в писаниях его ближайших учеников. Литературным источником сочинений Н. Сорского был целый ряд патриотических писателей, с творениями которых он познакомился особенно во время пребывания своего на Афоне; ближайшее влияние на него имели сочинения. и Иоанна Kaccиaнa Римлянина, Н. Синайского, Иоанна Лествичника, Василия Великого, Исаака Сирина, Симеона Нового Богослова и Григория Синаита. На некоторых из этих писателей Н. Сорский особенно часто ссылается; некоторые сочинения их и по внешней форме, и по изложению особенно близко подходят, напр., к главному сочинению Н. Сорского - "Монастырскому уставу". Ни одному из своих источников Н., однако, не подчиняется безусловно; нигде, напр., он не доходит до тех крайностей созерцания, которыми отличаются сочинения Симеона Нового Богослова или Григория Синаита. Монастырский устав Н. Сорского, с присоединением в начале "Предания ученикам", издан Оптиной пустынью в книге "Преп. Н. Сорского предание ученикам своим о жительстве скитском" (М., 1849; без всякой научной критики); послания напечатаны в приложение к книжке: "Преп. Н. Сорский, первооснователь скитского жития в России и его устав о жительстве скитском в переводе на русский язык, с приложением всех других писаний его, извлеченных из рукописей" (СПб., 1864; 2 изд. М., 1869; за исключением "Приложений", все остальное в этой книжке не имеет ни малейшего научного значения). Литература о Н. Сорском подробно изложена в предисловии к исследованию А. С. Архангельского: "Н. Сорский и Вассиан Патрикеев, их литературные труды и идеи в древней Руси" (СПб., 1882). А. Архангельский.

Нимб (от латинск. Nimbus=туча, облако) - блестящий кружок, среди которого древнегреческие и римские художники, изображая богов и героев, нередко помещали их головы, дабы чрез то обозначить, что это - высшие, неземные, сверхъестественные существа. Относительно происхождения Н. мнения ученых расходятся: одни полагают, что этот иконографический символ божественности ведет свое начало от мениска (mhniskoV) - круглого металлического, помещенного горизонтального кружка, которыми греки прикрывали выставленные на открытом воздухе статуи для защиты их от непогоды, и от птичьих нечистот; другие ищут происхождения Н. в щитах, которые обыкновенно привешивались на спину людям, удостоившимся триумфа; третьи думают. что Н. первоначально явился как очень уместный атрибут в изображениях божеств, представляющих собою небесные светила и уже потом сделался принадлежностью не только всех вообще олимпийцев, но и тех смертных, которые взяты или достойны попасть на небо. Всего вероятнее, что Н. обязан своим происхождением народному верованию греков, воображавших себе, что тело богов, когда они являются в человеческом образе, испускают от себя ослепительный блеск и бывает окружено сияющим облаком, частицею того светозарного эфира, который находится над земною атмосферою и составляет обычное местопребывание богов. Такое представление о богах, с самых ранних времен усвоенное греческою поэзиею, впоследствии было перенесено из ее в образные искусства, главным образом в живопись, а так как в картинах сложной композиции изображать богов совершенно окруженными подобным сиянием было затруднительно, то художники стали довольствоваться условным его обозначением., а именно помещением его только вокруг голов. Точно также может быть объясняемо происхождение других атрибутов божественности, употребляемых в искусстве, каковы ореол, лучезарный венец и мандорла. Изучение дошедших до нас памятников греческого искусства доказывает, что Н. явился в нем не ранее эпохи Александра Македонского. От греков он перешел к римлянам, в Египет), в Индию, к поклонникам Брамы и Будды, и в христианство. В иконографии последнего Н. сделался с древнейших времен принадлежностью изображении ипостасей Пресв. Троицы, ангелов, Богоматери и святых; нередко он сопровождал также Агнца Божия и фигуры животных, служащих символами четырех евангелистов. При этом для некоторых икон установились Н. особого рода. Таким образом лик Бога-Отца помещался среди Н., имевшего вначале форму треугольника, а потом форму шестиконечной звезды, образованной двумя равносторонними треугольниками. С треугольным Н. иногда изображались также Св. Дух (в виде голубя) и Всевидящее Око. Спасителю христианская иконография присвоила преимущественно "крестовый" Н., т. е. круглый диск с начертанный. внутри него равноконечным крестом, нижний конец которого скрывается за головою. Такой же Н. получили символические изображения Христа, Добрый Пастырь и Агнец Божий, равно как в некоторых случаях и Св. Дух. Впоследствии украшением подобного Н. сделались, вместо креста, три линии или три пучка лучей, исходящих из средины диска в виде радиусов. Богородицу изображали и доныне изображают с кругообразным Н., украшенным. двенадцатью звездами, диадемою или лучезарною короною. Ангелы и святые наделяются простым круглым Н., который старинные живописцы, представляя апостолов, мучеников и вообще новозаветных святых, золотили, изображая же пророков и патриархов - серебрили. А. С - в.

Нимфы (nymphae, numjai) - в греко-римской мифологии олицетворение, в виде девушек, живых стихийных сил, подмечавшихся в журчанье ручья, в росте деревьев, в дикой прелести гор и лесов. Они жили в рощах, у источников, в тенистых горных ущельях на лоне природы. Подобно сатирам, Н. - духи земной поверхности, проявление демонических сил, действующих помимо человека в уединении гротов, долин, лесов, вдали от культурных центров. Они занимаются пряжей, тканьем, поют песни, пляшут на лугах под скрипку Пана, охотятся с Артемидой, участвуют в шумных оргиях Диониса, ведут постоянную борьбу с надоедливыми сатирами. Иногда они приходят в общение с людьми, заботятся об их участи, отдаются героям и прекрасным юношам (Калипсо и Одиссей, Амарилла и Дафнис). Часто они наводят на человека безумие, бешенство (numjolhptoi), посылают пророческий дар и исступленное вдохновение; к таким вдохновительницам-нимфам относятся, напр., музы. Н. гор назывались ореадами, Н. лесов и деревьев - дриадами и гамадриадами, Н. источников - наядами, Н. моря - нереидами. Нимфам посвящались гроты и пещеры, иногда строились святилища, особенно в богатых растительностью и орошенных местностях, позднее и в городах. В жертву Н. приносили коз, телят, молоко, масло, вино. Как олицетворения прелести природы, они изображались в искусстве красивыми молодыми девушками с чудными волосами, с убором из венков и цветов, иногда в позе танцующих, с обнаженными ногами и руками, с распущенными волосами. Изваяния наяд нередко имели своим, атрибутом раковину, которую они держали у лона или сосуд; ореады представлялись сидящими в задумчивости на высокой скале. Н. О.

Ниневия (Ninua, от nawah = селиться) - столица ассирийского царства, вступившая в эту роль, кажется, с XIV в. до Р. Хр., опередив древний г. Ассур. Древнейшее упоминание ее - в надписях Иудеи; самая древняя надпись, найденная здесь - царя Дунги, составленная по-семитически. Как важный торговый пункт на пересечении путей с Ю на С и от Средиземного моря к Персидскому заливу, Н. скоро достигла благосостояния, а как стратегический пункт, защищенный с З Тигром, с В Забом и горами и отдаленный от враждебного Вавилона, Н. еще в древние времена часто служила резиденцией. Расположена была на лев. берегу Тигра, против Мосула, где теперь холмы Куюнджик и Небби-Юнус ( = пророк Иона). От Древнего периода сохранилось сравнительно немного. Ассурназирпал (885 - 860) перенес резиденцию в. Калах и только со времен Синахериба начинается блестящий период Н., как столицы мира. Царь, унизивший Вавилон, старался, чтобы Н. заняла его место, и делал все возможное для украшения города. Ему принадлежит так наз. Юго-зап. куюнджикский дворец, раскопанный Лэйярдом в сороковых годах. Он перестроен Ассурбанипалом, который воздвиг для себя другой, сев. дворец, над раскопками которого трудились Рассам, Лофтус и Плэс. И там, и тут нашли много глиняных дощечек так наз. "Ассурбанипаловой библиотеки". Был дворец, воздвигнутый Ассаргаддоном, и на холме Небби Юнус, но правильных раскопок производить здесь нельзя: туземцы считают холм могилой пророка Ионы. В городе было много храмов; главной богиней-покровительницей считалась Истар. Разрушена Н. мидянами, в союзе с Набополассаром. в 607 г. С этих пор Н. исчезает с лица земли и была даже забыта. Когда Ксенофонт проходил мимо ее развалин, он не знал, что это за город; ее имя не упоминается и во времена римлян, основавших здесь военную колонию. В цветущий период Н. население ее имело репутацию распущенности. Имя ее было синонимом громадности. У пророка Ионы Н. называется имеющей три дня пути; это понятно, если вспомнить, что часто ее предместья и соседние придворные города Калах и Хорсабад (Дур-Саргон) считались за одно целое. Существовало мнение, что они были ограждены общей стеной. См. Layard, "Discoveries in the ruins of Niniveh. N. and its remains". Б. Т.

Ниобий (Niobium франц. и англ., Niob нем.; хим.), Nb =:94. - в V группе периодической системы элементов имеются два редких металла, Н. и тантал, которые относятся к ванадию подобно тому, как молибден и вольфрам к хрому; последние три металла - члены металлической подгруппы в группе серы (VI); ванадий, Н. и тантал - члены металлической подгруппы в группе азота. Н. и тантал встречаются в редких минералах - танталитах, колумбитах и некоторых других - обыкновенно вместе, а потому история их открытия и изучения одна и та же. Колумбит из Гренландии однако, не содержит тантала; это соль закиси железа (FeО = 17,33%) и ниобиевой кислоты (Nb2O5 = 77,97%), содержащая, кроме того, закись марганца (МnО =3,28%) и еще MgO, Pb0, ZiO2, SnO2 и WO3. Извлечение ниобиевой кислоты из минерала достигается чрез сплавление его с кислым сернокислым калием и обработку сплава водой; нерастворимый остаток очищается от оловянной и вольфрамовой кислот сернистым аммонием и представляет белый, аморфный порошок, уд. в. 4,53; это ангидрид, Nb2O5. Он нерастворим в кислотах, за исключением плавиковой. Прибавляя к HF-ному раствору, содержащему избыток HF, фтористого калия, получают калиевую соль Н. фтористоводородной кислоты К2NbF7, которая хорошо растворима и кристаллизуется в блестящих иголках; соответственное соединение тантала трудно растворяется. Ниобиевая кислота, гидрат HNbO3, получается из NbCl5 или NbOCl5 действием влажного воздуха или воды; по высушивании при 100° имеет. указанный состав; она легко растворима в едких и даже углекислых щелочах. В солях, очень разнообразного состава, встречаются типы фосфорных и мышьяковых; ортосоли, напр. Na2HNbO4.6H2O, пиросоли - K3НNb2O7.Н2О, метасоли - Mg(NbO3)2, KNbO3.2H2O и более сложные - K8Nb6O19.16H2O. При накаливании смеси Nb2O5 с углем в струе хлора получается пятихлористый Н., NbCl5 - желтые иглы, плавящиеся при 194° и возгоняющиеся уже при 125°; температура кипения 240,5°. При охлаждении паров NbCl5 в токе углекислого газа над N2О5 при накаливании, образуется хлорокись, NbOCl3 - бесцветная лучистокристаллическая масса, которая, не плавясь, превращается в бесцветный пар при 400°. Формулы этих соединений согласуются с определениями плотности пара (Девилл и Троост). К воде они относятся как хлорангидриды, т. е. распадаются на гидрат, ниобиевую кислоту, и соляную кислоту. Из соединений низшего типа следует прежде всего упомянуть треххлористыи Н., NbCI3, который получается, если пар NbCl5 медленно проходит через трубку, накаленную докрасна; он не летуч, кристалличен, напоминает по виду йод; в химическом отношении характеризуется способностью переходить в соединения высшего типа: окисляется даже на счет углекислого газа при нагревании, при чем образуется NbOCl3 и окись углерода (Роско). Существуют низшие кислородные соединения; NbО получается при действии натрия на K2NbOF5; при накаливании N2О5 в струе водорода возникает NbО2 Металлический Н. получен при сильном накаливании смеси паров NbCl5 с водородом (Роско) в виде стально-серых блестящих корок,. уд. в. 7,06; он содержал водород (0,27 %), а также немного хлора и кислорода; почти не реагировал с соляной и азотной кислотами и даже с царской водкой, легко растворялся при слабом нагревании в серной кислой и сгорал, накаленный на воздухе. Мариньяк, благодаря работам которого (1865) уяснена природа этого металла, сплавлял натриевую соль Н. фтористоводородной кислоты с металлическим натрием под слоем поваренной соли и затем, промыв продукт водой, получил бурый порошок Н., содержащий водород. Вообще чистый металлический Н. пока неизвестен. Восстановление Nb2O5 углем в электрической печи привело к металлу, содержащему углерод и азот (А. Ларссон, 1896). С. С. Колотов.

Нирвана (санскр, Nirvana - угасание, исчезновение, искупление, затем уже блаженство) - у буддистов и джайнов последнее, совершенное, высшее состояние человеческой души, характеризуемое абсолютным спокойствием, отсутствием всяких страстей и эгоистических движений. Теоретически рассуждая, подобное состояние могло бы быть достигнуто не только в загробной жизни, но и в земном существовании. В действительности, однако, у буддистов различаются два вида Н.: 1) второстепенная или неполная Н. и 2) конечная или абсолютная. Первая может быть достигнута каждым архатом (верующим вступившим в четвертое отделение пути ко спасению) еще при жизни. Этот вид Н. тождественен" с состоянием дживанмукти (jivanmukti - искупление при жизни), о котором учат последователи веданты. Он обыкновенно определяется на языке пали эпитетом упидисеса (санскр. Upadhicesha - имеющий остаток нижнего слоя). Вторая или окончательная, абсолютная Н. (санскр. nirupadhicesha, пал. anupadisesa) или паринирвана, может быть достигнута только после смерти. В этом состоянии все страдания прекращаются, абсолютно и навсегда. В последнем смысле Н. может быть истолкована как высоко блаженное и вечное состояние. Логически отсюда вытекает, что подобное состояние должно сопровождаться и полным отсутствием сознания. Но это следствие допускалось не всеми и, по-видимому, в самой буддийской церкви на этот счет наблюдалась неясность и разногласие. На практике Н. обыкновенно понимается у буддистов, как счастливая смерть, без страха возрождения вновь. Подобному определению Н. Как бы противоречит известие о том, что Будда победил Мару - смерть: но из этого противоречия буддизм находит выход, утверждая, что Будда победил не самую смерть физическую, но низший страх смерти, показав, что смерть есть высочайшее блаженство. Понятие Н. встречается и у других индийских религиозных сект, с разными оттенками в значении и другими именами. Другой термин для понятия Н. - нирврти (палийск. ниббути). Литература вопроса о Н. очень велика, что объясняется основным значением этого понятия в области буддизма. Специальные исследования и рассуждения: М. Мюллер, "On the original Meaning of N." ("Buddhism and Buddhist Pilgrims", 1857); его же, "The introduction to Buddhaghosha's Parables" (1869); Bartlelemy SaintHilaire, "Sur le N. Bouddhique" (2-е изд. книги "Le Bouddha et sa Religion", 1862); статья Сhilders'а"Nibbanam", в его "Dictionary of the Pali Language" (Л., 1876, стр. 265); J. D. AIwis, "Buddhist N." (Коломбо, 1871); Foucaux, в "Revue Bibliograph." 15 июня 1874. 0. Frankfurter, "Buddbist. N." и "Noble Eightfold Path" ("Journ. of the R. Asiat. Soc." 1880, т. XII). С. Б - ч.

Нитраты - соли и сложные эфиры азотной кислоты. Термин этот в русской химической номенклатуре обыкновенно не употребляется. П. Р.

Нитрилы (хим.) - изомеры карбиламинов, представляют вещества общей формулы R'CN, где R' - одноатомный органический радикал. Н. образуются: 1) при перегонке солей серновинных кислот с цианистым калием (Дюма, Пелуз, Франкланд и Кольбе): C2H5O.S03 + K.CN = C2H5.CN + K2SO4; 2) при действии галоидангидридов спиртов (предпочтительво йодюров) на циaнистый калий (Вильямсон) в присутствии водного спирта (Шлагденхауфен, Анри) или на двойную соль цианистого калия и цианистой ртути (Бутлеров): CH3.J + K CN = KJ + CH3.CN и 4(CН3)3C.J + K2Hg(CN)4 = 4(CН3)3C.CN + K2HgJ4 ; 3) при дегидратации амидов кислот при перегонке их с фосфорным ангидридом (Дюма, Малагутти и Леблан; Бектон и Гофман): CН3.CO.NH2 - H2O = CH3.CN, или с пятисернистым фосфором (Анри), в каковом случае первоначально образуется тиоамид: 6СН3.СО.NН2 + P2S5 = 5СНз.СS.NН2 + CH3.CN + 2PHO3 = 6CH3.CN + 5H2S + 2PHO3; 4) перегонкой кислот с роданистым калием или свинцом (Леттс, Крюсс), при чем реакция протекает в две фазы, сначала кислота с роданистым водородом образует амид и сероокись углерода (одно-тио-угольный ангидрид), напр. : СН3.СО.ОН + СS:NH = CH3.CO.NH2 + COS, а сероокись с амидом реагируют по уравнению: CH3.CO.NH2 + COS = CH3.CN + CO2 + HaS (В перегоне смесь Н. с амидом. Реакция для жирных соединений идет не особенно гладко, но позволяет быстро перейти от кислоты к Н.); 5) при перегонке замещенных амидов муравьиной кислоты (реакция идет для ароматических формамидов) с цинковой пылью (Газиоровский, Мерц): C6H5.NH.OCH - Н2О = C6H5.CN; 6)при действии бромноватистого щелока на амиды кисдот - реакция в конце концов сводится на окисление бромом в щелочном растворе первичного амина (Гoфмaн):R'.CН2.NH2 + 2Br2 + 2NaNOH=R'.CH2.NBr2 + 2NaBr + 2H2O и R'. CH2.NBr2 + 2NaOH = R'.CN + 2NaBr + 2H2O(Если действовать бромноватистыми щелочами на амид кислоты, то первоначально образуется амин , содержащий одним атомом углерода меньше, чем содержала кислота: R'CH2.CO.NH2 + NaOBr = R'.CH2.NH2.+ СO2 + NaBr.);7) при действии водоотнимающих веществ напр. уксусного ангидрида) на sun-альдоксимы, т. е. оксимы альдегидов (Габриэль, Лях, Гантч): R'.CH:NOH - H2O = R' CN; 8) при действии ангидридов кислот на азотистый магний (Эрдман): [R'.CO]2O + Mg3N2 = 2R'.CN + MgO; 9) из диазосоединений действием цианистой меди закиси (Зандмейер): 2C6H5.N2.Cl + (Cu.CN)2 = 2C6H5.CN + 2N2 + (Cu. Cl)2 (реакция пока применена к ароматическим диазосоединениям); 10) Н. оксикислот образуются при действии синильной кислоты на алдегиды и кетоны (Винклер, Симпсон и Готье, Марковников, Килиани): напр.: CН3.CHO + HCN = CH3.CH(OH).CN;(CН3)2СО + HCN = (СН3)2.C(OH).CN; СН2 (ОН).[СН (ОН)]4.СНО + HCN = CH2 (OH).[CH(OH)]5.CN; 11) аминонитрилы, т. е. Н. амидокислот, образуются при дейcтвии синильной кислоты на алдегидоаммиак (Эрленмейер и Зигель, Пассаван): R'.CH(OH)NH2 + HCN = R'.CH(NH2).CN + H2O и, может быть, при действии цианистого аммония на алдегиды (Любавин) и кетоны: R'.CHO + NH4CN = R'. CH(NH2).CN + H2О.Н. представляют бесцветные жидкости или кристаллические тела, более или менее легко летучие (СНз.СN кип. при 81,6° Ц., a C8H17.CN - при 215° Ц.), обладающие сравнительно слабым ароматическим запахом, иногда немного растворимые в воде, растворимые по большей части в крепкой серной кислоте и т. д. От Н. сравнительно простыми реакциями можно перейти к кислотам и спиртам. В первом случае Н. нагревается (омыляется) со щелочью (иногда в спиртовом растворе) или кислотою, при чем он присоединяет 2 частицы воды и переходит в аммиачную соль кислоты: R'.CN + 2H2О = R'.CO.ONН4 (Франкланд и Кольбе) совершенно так же, как свободный азот, присоединяя воду под влиянием электрических разрядов, переходит в аммиачную соль азотистой кислоты: N2 + 2H2O = NO.ONH4. Как промежуточные вещества, присоединением 1-ой мол. воды, образуются амиды кислот: R'CN + H2O = R'.CO.NH2, иногда очень трудно затем омыляемые; тогда рекомендуется действовать на сернокислый раствор Н. азотистой кислотой: R'.CO.NH2 + HNO2 = R'.CO(OH) + N2 + H2O (Буво)(Подобно воде, в Н. может присоединиться сероводород, образуя тиоамиды: R'.CN + H2S = R'.CS.NH2 (Готье, Бернтсен)). Во втором случае Н. под влиянием водорода in statu nascendi переходят в первичные амины (Мендиус): R'.CN + 2H2 = R'.CH2.NH2 а от аминов действием азотистой кислоты уже легко перейти к первичным спиртам: R'.CH2.NH2 + HNO2 = R'.CH2(OH) + N2 + H2O. Под влиянием натрия жирные Н. уплотняются, переходя, в присутствии эфира, в имидонитрилы кетонокислот (Э. ф. Мейер, Гольтцварт, Ганрио и Буво): 2Na2 + 2CН3.CN = NaCN + CH4 + CH2Na.CN, CH2Na.CN + CH3СN = CН3.C(:NH).CHNa.CN и CН3.C(NH).CHNa.CN + H2O = CH3.C(NH).CH2.CN + NaOH, а в отсутствии эфира - образуя производные так назыв. пиримидина (см.; Франкланд и Кольбе, Э. ф. Мейер, Трёгер, Пиннер). В присутствии спирта Na восстановляет иногда ароматические Н. до углеводородов (гидроуглеводородов, Бамбергер и Лодтер). С гидроксиламином Н. соединяются, образуя так назыв. амидо-ксимы: R'.CN + NН2(OH) = R'.C(NH2):N(OH) (Тиманн). В присутствии спиртов, под влиянием безводного хлористого водорода, Н. дают имидоэфиры. А. И. Горбов.

Нитриты - соли и сложные эфиры, отвечающее азотистой кислоте. Так же как нитраты термин этот в русской химической номенклатуре не употребляется. П. Р.

Ницца (Nice, от Ницея - город побед) - гл. город франц. дпт. Морских Альп, на бер. Средиземного моря, при устье р. Пайльон. Ок. 78 тыс. жит. Защищена горами от северных ветров; славится чистым здоровым воздухом, мягким климатом. Средняя температура года 15,9° Ц., зимы 9,5°, лета 23,9°, средняя влажность 61,4% только в апреле и марте мистраль высушивает воздух. Н. красиво расположена, окружена виллами, лимонными и апельсиновыми садами, виноградниками. В древней части города (на вост. берегу Пайльона) узкие улицы, мрачные дома, собор св. Репарата, развалины замка на горе (97 м. выс.); гавань. Новая часть города имеет более приветливый вид; здесь казино с зимним садом, театр, публичный сад. Церкви англиканские (2), шотландская, американская, реформатская, православная; две синагоги; везде электрическое освещение. Библиотека (90000 тт.), обсерватория, музей, опера итальянская и французская, торговля: фруктами, цветами, оливковым маслом, шелком, ликерами. Благодаря теплому климату и красивому местоположению, в Н. с ноября по апрель живет много иностранцев (от 10 до 15 тысяч). Особенное оживление во время карнавала. Н. основана за 300 лет до Р. Хр.; в средние века важная крепость, 3 раза осаждалось французами; с 1796 - 1814 г. принадлежала Франции, потом Сардинии, с 1860 г. снова Франции. Ср. Toselli, "Precis historique de Nice"; Bruneke, "Der Climatische Winterkurort N."; A. Lacoste und G. Pietri, "Guide blen. Nice pratique et pittoresque".

Ницше (Фридрих-Вильгельм Nietzsche) - знаменитый немецкий писатель, родился в 1844 г. в прусской пров. Саксонии. отец его был протестантским пастором. В 1869 г. получил кафедру филологии в базельском унив. Во время франко-прусской войны был санитаром; с тех пор у него появились первые признаки мозгового страдания. Он долго жил в Италии, в Сорренто и в Риме, но здоровье его ухудшалось; в 1879 г. он окончательно оставил профессуру и стал жить уединенно в Италии и Швейцарии. Следующие годы, не смотря на тяжкие страдания, были самыми плодотворными в авторской деятельности Н. В 1880 г. душевный недуг окончательно разразился, и с тех пор Н. живет больным, сначала в лечебнице в Иене, потом у своей матери близ Наумбурга. Философская деятельность Н. не представляет стройной системы, исходящей из вполне установленных начал. Н. афористичен по своей манере, а идеи его претерпевали несколько коренных метаморфоз. Он вышел из метафизики Шопенгауера, потом отверг ее во имя рационализма, и под конец пришел к оригинальному, полумистическому мировоззрению. Во всех этих фазисах философского развития Н. имеет значение не теоретическою стороной своего учения. а своим художественным темпераментом. В первом фазисе развития Н. был горячим вагнерианцем; во втором он сошелся с Полем Рэ и увлекался его естественнонаучными учениями; в третьем фазисе его философия принимает мистический оттенок. Главнейшие труды первого периода: "Quellen des Diogenes Laertius", "Die Geburt der Tragodie aus dem Geiste der Musik" (1872) и "Unzeitgemasse Betrachtungen". В первой из этих работ, филологической по существу, Н. выводить начало искусства из взаимодействия двух противоположных эстетических элементов в природе - дионисовского и аполлоновского. Дионисовским он называет начало оргазма, сказывающееся в восторженных телодвижениях, в сочетании радости и скорби, наслаждения и ужаса, когда уничтожаются обычные пределы бытия и человеческая личность сливается с природой; principium individuationis уничтожено и путь к первоисточникам бытия открыт. Сущность дионисовского начала становится ясной в физиологическом явлении опьянения. Соответствующее ему искусство - музыка. Противоположность дионисовскому началу составляет стремление к создаванию форм; Н. усматривает его в Аполлоне, боге созидательных сил. В нем соединяются свобода от всяких необузданных порывов и мудрое спокойствие. Он самое возвышенное воплощение priucipii individuationis, т. е. сохранения пределов личности, меры в эллинском значение слова. Сила этого созидательного стремления проявляется в прекрасном искусственном мире сновидений. Ему соответствует пластическое художество. Из сочетания этих двух элементов вышла аттическая трагедия, а из ее - все позднейшее искусство; первоначальный хор - дионисовский элемент ее, создавший из себя, в силу аполлоновского стремления, самую драму, т. е. как бы искусственный мир видений. Диалог - аполлоновский элемент трагедии. Говорящие на сцене герои - аполлоновские образы, в кoторых объективируется Дионис, первоначальный трагический герой; они только маски, скрывающие вечно присущее божество. Это понимание двух элементов искусства Н. вывел из глубины своего собственного существа; оно же объясняет постоянный перемены его философских идей. Эти идеи по его собственным словам - маски, аполлоновcкие образы, за которыми скрывается его дионисовское "я". Стихийное, дионисовское начало Н. ставить выше всего, также как и вышедшее из него искусство, т. е. главным образом. музыку. Культуру аполлоновского, рассудочного характера Н. производит от. Сократа, "основателя диалектики и теоретичности", мнящей себя способной дойти путем разума до первооснов бытия. Кант нарушил, этот оптимизм и проповедывал "философию воздержания". Критикой разума он открыл путь для возрождения философии в Шопенгауере, который показал доступ к непознаваемому в интуитивном, т. е. дионисовском элементе души. Из 4-х отдельных брошюр, составляющих "Unzeitgemasse Betrachtungen" самая значительная - "Vom Nutzen und Nachtheil der Historie fur das Leben". "Историей" Н. называет всю совокупность знаний, всю духовную жизнь в противоположность инстинктивной - знание прошедшего, как противоположность живой силе настоящего и совершающегося. Н. ставит вопрос, "как подчинить историю жизни" и решает, что только "посколько история служит жизни, должны и мы служить истории". История полезна лишь до тех пор; пока, увеличивая знания, она не делает души пассивною воспринимательницей прошлого, лишенною созидательного, пластического элемента. "Неисторическое", т. е. непосредственное творческое начало должно оставаться сильным; только сочетая историческое с неисторическим человек становится великим: обладая великим наследием прошлого он в тоже время не подчинен ему. Н. возводить в идеал людей, унаследовавших гений прошедшего, способных из настоящего объяснить минувшее и тем самым определить самое отдаленное будущее. Он называет их "людьми несвоевременными" (Unzeitgemasse), т. е. не подходящими к данному времени. Двум представителям этого идеала посвящены две другие статьи: "Unzeitg. Betrachltungen" - "Schopenhauer als Erzieher" и "Richard Wagner in Bayreuth". В них Н. развивает свое учение о гении; культ гениальности является у него проявлением метафизического в физическом существовании. Преклонение пред гениальностью Вагнера закончилось у Н. разрушением культа; в стремлении вечно развенчивать достигнутые идеалы, он порвал с Вагнером и путем долгих колебаний и внутренних жертв перешел к позитивизму. К этому второму периоду относится: "Menschliches, Allzumenschliches" (1876 - 77) - сборник афоризмов, написанных к годовщине смерти Вольтера. Здесь, под влиянием английских позитивистов, а также своего приятеля, немецкого позитивиста Рэ, Н. занялся вопросом об основах альтруистических чувств и решил его в духи утилитаризма. Свое прежнее этическое понимание он теперь опровергал, анализируя происхождение этических побуждений и превращаясь из метафизика в психолога и историка. Все афоризмы сборника сводятся к обнажению "полной человечности" (Allzumenschlichkeit) того, что считалось святым, вечным и сверхчеловеческим. Презираемый прежде Сократ, представитель разумности. кажется ему теперь истинным созидателем культуры. Он отрицает чудо гениальности, вооружается против Вагнера и, в общем подчиняет инстинкт разуму. Три других сочинения этого периода: "Der Wanderer u. sein Schatten", "Morgenrothe" и "Frohliche Wissenschaft" чужды преувеличенного интеллектуализма предыдущего труда. Продолжая подчинять аффекты разуму, Н. больше настаивает на силе чувства, заставляющего подчиняться будничной и некрасивой истине только потому, что она истина. Позитивная философия имела для Н. значение тем, что она давала ему метод познавания, нужный ему для постоянных переходов настроений и не сковывала его подобно метафизике. Поэтому так бодро звучат его слова в "Frohe Wissenchaft". В то время он уже подготовлял свою "философию будущего" и отдалялся от содержания позитивных учений. Последний период в творчестве Н. обнимает пять сочинений: "Also sprach Zarathustra", "Jenseits von Gut und Bose", "Zur Genealogie der Moral". "Der Fall Wagner" и "Gotzen-Dammerung". Здесь Н. признает всякое знание и мышление условным и возвращается к первоначальному возвеличению аффектов и стихийной силы личности. В "Jenseits von gui u. Bose" он доказывает ложность понятий о добре и зле, правде и неправде и считаете важным все то, что поднимает жизненность, чем производятся аффекты, без отношения к их нравственной оценке: fiat vita, pereat veritas. Он высоко ставить "силу лжи", т. е. стремление к выдуманному, и выводит отсюда значение искусства и метафизики. Область познания переносится им в мир аффектов и внушений воли. Он превозносит мир намеренного обмана и говорит, что близкий нашей душе мир должен быть нами же создан. Идеалом его является сверхжизненный образ отдельного человека, могучая воля которого - единственный критерий добра и зла. В этике и эстетике Н. Бог, человек и мир сливаются в одно общее сверхчеловеческое существо. Этика Н. основана на его понимании упадка, который создается вмешательством разума, ограничивающего стихийные инстинкты. Этот упадок начался для человечества вместе с культурой, сделав из человека больное существо, стремящееся к отрицанию самого себя. Оправдание упадка, тождественного с жизнью человечества во все времена, заключается в том, что человек - только переходная ступень к чему-то более совершенному. Цель человечества - преодолеть себя во имя более высокого идеала; чтобы достигнуть этого, нужно развивать свои человеческие страсти до апогея и в них пережить самого себя. "Сверхчеловек" (Uebermensch), для которого человек уготовляет путь самоотречением, является созданием самого человека. Стремление к красоте "сверхчеловека" заменяет прежнее стремление к добру в жизни; невозможность достижения этого мистического идеала лежит в основе контрастов, составляющих трагическую красоту души. Религиозное учение Н. тесно связано с учением его об "упадке". Когда естественно-человеческое доведено до апогея, тогда пробуждается жажда божественного; чем гуще тени на человеческом, тем ярче сияет божественное - и человек сам создает божество, как противоположность человеческому. Учение Н. носит лирический характер. Он объективирует различные состояния своей души, враждебной всем установленным категориям разума и всем нравственным традициям, и в блестящих образах и афоризмах заостряет свои отрицания и утверждения. Не будучи теоретиком в философии, а скорее сильным художником мысли, Н. создал миросозерцание, соответствующее некоторым сторонам современного искусства; в его учении получили яркое выражение индивидуализм, эстетизм, жажда личной свободы. Полное собрание соч. Н. издано его приверженцами в Лейпциге. Крупных монографий о Н. не имеется. См. в "Вопросах философии и психологии" (1892 - 1893) статьи В. П. Преображенского, Н. Я. Грота, Л. М. Лопатина, П. Е. Астафьева (статья Грота вышла отд. брошюрой). В "Северном Вестнике" (1896 г.) напечатан интересный этюд близко знавшей Н. немецкой писательницы Лу-Андреас-Саломэ. З. В.

Нобель (Альфред Nobel) - шведский инженер, изобретатель динамита. Н. род. в 1833 г. в. России, где отец его был директором казенного порохового завода. Отдавшись химическим занятиям, Н. с 1862 г. задался целью применить в качестве взрывчатого вещества нитроглицерин, открытый в 1845 г. итальянским ученым Собреро. Н. удалось разрешить поставленную задачу в 1867 г. он изобрел динамит. Пользуясь поддержкой французского правительства, Н. основал большую фабрику динамита во Франции; вслед затем ему удалось основать значительные фабрики динамита также в Германии и Англии. Н. умер в 1886 г. в своей вилле в Сан-Ремо, оставив громадное состояние (35 миллионов крон). В своем завещании он выразил желание, чтобы часть этого состояния была отдана в распоряжение стокгольмского университета для учреждения ряда премий: за важнейшие исследования в области физики, химии и физиологии или медицины, за лучшее произведение изящной словесности идеалистического направления и за труды, ведущие к осуществлены идеи мира и к сближению народов.

Нобель (Людвиг Эмманулович) - известный нефтепромышленник, род. в Стокгольме в 1831 г., ум. в Канне в 1888 г. Отец Н., инженер Эммануил Н., имел в СПб. собственный механически завод и дал своему сыну прекрасное техническое образование. Дело своего отца Н. продолжал с редким успехом и своею полною энергии и труда деятельностью оказал нашей отечественной промышленности неоценимые заслуги В период последней русско-турецкой войны на заводе Людвига Н. не только в самые короткие сроки исполнялись различные заказы для нашей полевой артиллерии, но нередко блестящим образом разрабатывались и самые образцы для полевых орудий. С осени 1876 г. В. стал заниматься новым, находившимся в ту пору у нас еще в зачаточном состоянии, делом - нефтяной промышленностью, и достиг в этом деле блестящих результатов. До Н. сырая нефть и керосин с места добычи на заводы обыкновенно доставлялись в бочках на арбах; такая хлопотливая перевозка обходилась очень дорого; цена бочки, напр., увеличивала стоимость керосина на 40 коп. с пуда. Полученный на бакинских заводах керосин обыкновенно отправлялся из Баку в эмалированных бочках почти исключительно на парусных судах к устьям Волги, где перегружался в речные суда и отправлялся в Нижний Новгород, оттуда развозился по разным местностям России. Такая примитивная организация нефтяного промысла была причиною того, что бакинские заводчики не могли выносить конкуренции америк. керосина без возвышения на него пошлины. Ознакомившись ближе с русскими нефтяными богатствами на Апшеронсксм полуострове, Н. сразу понял все значение, которое нефтяная промышленность должна иметь в России, если ее организовать согласно требованиям современной техники, и он употребил всю свою несокрушимую энергию), чтобы создать рациональное устройство нашей нефтяной промышленности. Достигнутые Н. результаты превзошли всякие ожидания. Н. заменил живую силу для перевозки нефти с промыслов на заводы трубою и паровым насосом, организовал перевозку готовых нефтяных продуктов по Каспию и Волге в наливных железных пароходах и баржах, а по жел. дорогам - в вагонных чанах (цистернах); заменил прежние земляные ямы, служившие для склада нефтяных продуктов в бочках, железными резервуарами. Вследствие этих нововведений, а также вследствие разных технических приспособлений, примененных им при самой обработке нефти, русский керосин не только совершенно вытеснил из России американский, но и явился сильным конкурентом последнего на заграничных рынках. По примеру Н., открытою им наливною системою для перевозки керосина теперь пользуются и американцы. В настоящее время товар, бр. Н. представляют самую значительную из всех русских нефтепромышленных фирм. В 1891 г. завод товар. получил 36 милл. пд. нефти, выработал 17 милл. пд. керосина и 11/2 милл. пд. смазочных масел; вывоз с завода в означенном году составлял более четверти общего вывоза. Товар. Н. имеет резервуары во всех значительных городах России, целый флот собственных пароходов и парусных судов для морской наливной перевозки и вагоны-цистерны на всех почти рельсовых русских путях. За выдающиеся заслуги в техническом и промышленном деле, технологический институт присвоил Н. звание инженера-технолога.

Нобилитет (Nobilitas, nobiles) - под этим названием известен высший класс в древнем Риме, образовавшийся с того времени, когда прежнее деление на патрициев и плебеев, в виду допущения последних ко всем высшим должностям, потеряло свой смысл. Н. представлял собою совокупность семей, из рядов которых выходили высшие должностные лица. Не представляя такой замкнутости, как патрицианство, Н. все же пополнялся лишь медленно, так как nobiles старались удержать должности для лиц своего круга, да и расходы, требовавшиеся должностью эдила, были по силам далеко не всем. Тем не менее немало было случаев, что лица выдающихся талантов и высшего богатства достигали курульных должностей; их называли homines novi. Сословием римский Н. не может быть назван. Единственное право, составлявшее привилегию нобилей, было ius imaginum. В императорскую эпоху эти imagines заменены были бюстами. За преступления, совершенные во время занятия должности право на маску отнималось. Первый в роде, занявший курульную должность, назывался princeps nobilitatis; потомки его титуловались уже nobiles. Особенно с начала II в. до Р. Хр. Н. стал составлять весьма сильную политически-социальную группу, которая легко подавила противодействие ей со стороны Гракхов и удержалась против Мария и Цинны: лишь Цезарь подчинил ее себе, а Октавиан с Антонием сломили могущество этой партии, победив последних ее защитников, Брута и Кассия. У германцев Тацит и др. упоминают также о существовании особого Н. Это, вероятно, была часть свободных, отличавшаяся наибольшими наследственными владениями или особыми выдающимися качествами; во всяком случае, среди этих nobiles существовала наследственность. Главари (principes), цари и герцоги (duces) могли выбираться лишь из рядов этого N. В течение средних веков слово nobilеs (отсюда noblesse, nobility) сделалось общим наименованием дворян. В более тесном смысле нобилями называлась в Венеции та часть дворянства, которая выбирала из себя большой совет.

Новация обязательств - юридическая сделка, по которой, взамен старого обязательства; установляется новое. Для наличности Н. необходимо, чтобы новое обязательство установило совершенно новые отношения, а не было только преобразованием старого. Новацией является, напр., обязательство доставить определенное количество товара взамен уплаты денежного долга, но не преобразование беспроцентного долга в процентный или обеспечение его залогом или поручительством. Для действительности Н. необходимо также явно выраженное намерение возобновить старое обязательство в другой форме (так наз. animus novandi). В силу Н. старое обязательство совершенно уничтожается и возникает новое; выражение намерения заменить им старое обязательство дает возможность, при судебном рассмотрении, поставить его в связь с старым, как его юридическим основанием, и сохранить, по отношению к новому, те возражения, которые могли быть предъявлены к старому. В римском праве Н. имела широкое применение, как средство передачи обязательство и перевода долгов, т. е. замену одних должников и кредиторов другими по тому же долгу. В современном праве она, в виду более упрощенного способа достижения указанных целей, применима лишь к случаю изменения содержания обязательства и замене одного долга другим; но и в этом отношении она, как особая сделка, юристами считается излишней, и особые постановления о Н. совсем вычеркиваются из новых кодексов. Русское право также не знает специальных постановлений о Н.

Новая-Гвинея (New Guinea) - после Гренландии самый большой о-в земного шара, на С. от материка Австралии, между экватором и 11° ю. ш. и 136 - 151° в. д. 785000 кв. км., а со всем и прибрежными островами - 808000 кв. км. Наибольшее протяжение острова, с наклоном от СЗ к ЮВ -2430 км. Н. Гвинея омывается с С Великим океаном, с Ю частями его - Арафурским и Коралловым морями. Поверхность острова очень гористая, равнины встречаются только вдоль берегов рек. Главные горные цепи идут в направлении от СЗ на ЮВ, высочайшие из них Оуэн-Стэнли, с вершиной Виктория до 4000 м. высоты: на СЗ Арфакские горы до 3200 м. высоты, вдоль северного берега ряды хребтов: Купер, Герцог Финистерре, Бисмарк, ВикторЭммануил, Торричелли и Гатье до 4000 м. высотою - все они тесно примыкают друг к другу и пересекаются только одной равниной вдоль р. Импер. Августы; по южн. берегу хребты гор Карла-Людовика до 4000 м. высотою. Сев. зап. угол Н. Гвинеи составляет отдельный полуостров, соединяющийся с островом двумя узкими перешейками, образующими на СВ Гильфинкский залив, а на СЗ Мак-Клюр и Локайа. Юго-вост. оконечность Н. Гвинеи имеет два больших залива: Папуа на Ю и Гюон на СВ. Остров еще мало исследован; известны пока две судоходные реки - на С р. Имп Августы, на Ю - Фляй (Fly); менее значительна Рохуссен, впадающая в Гильфинкский залив; много горных истоков. Климат везде тропический, а по берегам, благодаря близости морей и морским ветров, чрезвычайно равномерный. Метеорологические наблюдения, установленные с 1885 г. в германской области острова, Земле Императора Вильгельма - показывают среднюю годовую температуру около 26° (Ц.). Количество атмосферных осадков вообще велико, колеблясь между 2000 - 4000 мм. в год; бури не часты, но случаются во всякие времена года. Слабые землетрясения довольно часты: на островах у сев. побережья действуют вулканы. Тропическая лесная флора Н. Гвинеи хотя и имеет некоторое сходство с индийской той же зоны, но в общем самобытна и более походить на флору тропического пояса Австралийского материка. В Земле Императора Вильгельма девственный лес, хотя и тропического характера, уже не представляет глухой дикой чащи и очень богат великолепными породами пальм Соrурhа australis), панданусов, камедных деревьев; лиственные деревья напоминают леса средней Европы; породы горных лесов однообразны, среди них впервые встречаются хвойные деревья из породы Araucaria, распространяющиеся отсюда до восточной части материка Австралия, Новой Каледонии и острова Норфолька, как Dammara - до Новой Зеландии. В верхних областях гор Оуэн Стэнли встречаются растения крайнего юга и Гималаев: особенно роскошный вид рододендрона, очень красивые туземные желтолистые кротоны и кокос. пальмы. Млекопитающих мало: свиньи, несколько мышиных пород, около 12 родов сумчатых и муравьеды. Птицы отличаются красотой и разнообразием окраски перьев: райские птицы, попугаи разных пород, черный какаду (Microglossus), нестор (Dasyptilus Pesqueti Less.), лорисы, голуби, медоносы, казуары и др. Пресмыкающиеся - австралийских, туземных и индусских типов; насекомые редкой окраски и разнообразия; в море изобилие рыб; добыча трепанг сильно развита. Население Н. Гвинеи - папуасы; число их достоверно неизвестно, одни полагают его в 500000: другие доводят до 2500000 человек. Языки различных поселений настолько разнятся между собою, что знакомство с внутренностью страны для европейцев очень затруднительно. Папуасы народ трудолюбивый, добывающий себе все необходимое для своих неприхотливых потребностей. Плантации сахарного тростника, риса, ямса, бананов и табака. Прибрежные жители строят удобные лодки (пироги) и выказывают вкус в украшении и выборе форм своих жилищ. Н. Гвинея находится во владении 3-х государств: Германии, Нидерландов и Англии. Голландцам принадлежит вся зап. часть о-ва - от 141° в. д., немцам сев.-вост. часть, англичанам - южная. Пространство голландской Н. Гвинеи 382140 кв. км., включая же о-ва папуасов и Гильвинкского зал. - 397202 кв. км. Германская Н. Гвинея или Земля Имп. Вильгельма занимает пространство в 181650 кв. км. Английская Н. Гвинея, с о-вами Д'Антркасто и Луизиадами, лежит между 8° - 12° ю. ш. и 141° - 156° в. д. и занимает пространство в 221570 кв. км., с населением в 350000 чел., из которых 250 европейцев. Центр управления английской территории. Гвинеи - Порт Моресби, на берегу Папуасского зал.; резиденция губернатора и лондонского миссион. общ. Доход колонии (1894 - 95) = 5109 фн. стерл., большею частью от сбора таможенных пошлин. Английская область Н. Гвинеи богата драгоценными деревьями (кокосовые и саговые пальмы, сандаловое дерево, черное, ратаны и др.) Много золота как на материке о-ва Н. Гвинеи, так и на о-ве Вудлярк. Торговля ведется почти исключительно с Нов. Южным Валлисом и Квинсландом; главные предметы вывоза (в 1894 - 95 гг. 16215 фн. ст.): трепанги. жемчужные раковины, золото и сандаловое дерево. Англичане обратили в последние годы особенное внимание на расширение плантации кокосовых пальм. В голландской территории Н. Гвинеи поселения белых находятся только на берегу Гильвинкского залива. Германская Н. Гвинея состоит во владении новогвинейской К°; в состав этой территории входит: Земля Императора Вильгельма на Н. Гвинее, архипелага. Бисмарка, сев. часть Соломоновых о-вов и Маршальские о-ва. Земля Императора Вильгельма занимает сев. часть Н. Гвинеи и с 1884 г. находится под германским протекторатом. Пространство, включая о-ва Ланг, Дампиер и несколько меньших - 186472 кв. км., с населением в 110000 чел. Эксплуатация естественных богатств страны вверено германской новогвинейской компании, которая ввела в круг своих операций и другие германские владения в Тихом океане. Главные произведения области: арека, сага, бамбук, черное дерево, табак. Главные гавани: Фридрих-Вильгельмсгафен, Финчгафен и Стефанс'орт. Европейских товаров ввезено в 1891 г. на 327282 марки. Фактически лишь очень небольшая часть Н. Гвинеи принадлежит 3 вышеназванным европейским государствам. более 9/10 страны находится во власти туземцев и значительная часть о-ва даже никогда не посещалась европейцами. Поэтому число жителей всего о-ва неизвестно. История. Только самая сев. часть Н. Гвинеи впервые исследована была в 1621 г. Антонио Д'Абрё и Франциском Серрем. B 1526 г. португальский путешественник Иоргэ де-Менезес посетил северную часть о-ва и назвал его Папуа. В 1045 г. Н. Гвинея: исследована испанцем Ортез де-Ретез и названа им нынешним ее именем, вcледствие сходства, какое он нашел у туземцев с гвинейскими неграми. В 1606 г. Луис Баэц де Торрес открыл южную оконечность о-ва и пролив, отделяющий его от материка Австралии и названный по имени этого путешественника. В 1636 г. голландцы Корнелис Шутен и Ле-Мэр посетили юго-зап. и сев.-вост. берега Н. Гвинеи и открыли здесь о-ва Шутена и Яппен и залив Корнелис Кинэрц. В 1643 - 45 г. Абель Тасман посетил залив Гумбольдта, о-ва Шутена и Брюлянт; последние в 1699 г. посещены были Дампиером, который открыл тогда пролив, названный по его имени, отделяющий Н. Гвинею от Бирары или Новой Британии, и удостоверил, что Архипелаг Бисмарка не соединен с Н. Гвинеею. В 1770 г. Н. Гвинею посетил Кук, в 1785 г. - Лаперуз, Мак-Клюр, Д'Антркасто. имена которых увековечены названиями заливов, проливов и о-вов архипелага. В 1824 г. голландцы заявили свои права на зап. часть Н. Гвинеи до 141° в. д., в 1828 г. - Форт-Дю-Бюс (на Тритонском зал.), который позже покинуть вследствие вечно царствующих там лихорадок. С этого времени почти все серьезные исследования страны сделаны голландцами, которые помогали изредка и путешественникам других национальностей. В 1848 - 50 г. англ. капитан Оуэн Стэнли открыл на южной оконечности о-ва горы, названные по его имени, Луизиадский архипелаг и р. Ману-Ману. С 1856 по 1863 г. англичанин Валлас 5 раз посещал Н. Гвинею для ее изучения. В 1860 г. итал. Путешественники Беккари и Томазинелли исследовали Гильвинкский зал. и Арфакские горы, позже южную оконечность о-ва и р. Фляй. Русский путешественник Миклуха Маклай открыл зал. Астролябию, на СВ Н. Гвинеи, и на берегах его прожил 17 месяцев в 1877 - 78 гг. В трудах исследования южных берегов о-ва участвовали: итальянец Д'Альбертис, англичане Моресби, Мак-Фарлан, Стон и французы Раффрэ и Мендрон, немцы: А. Б. Мейер, Редлих, Финч, Дальман, Шлейниц. По поручению новогвинейской К°, немецкий астроном Шрадер и ботаник Гольрунг исследовали р. Импер. Августы, а Цёллер в 1889 г. сделал первое восхождение на гору Финистерре. Ботаник Лаутербах с чиновниками новогвинейской К° проехал вдоль р. Гогол внутрь Астролябской равнины; ботаник Гелльвиг исследовал окрестности гаваней Финч и Константин. Исследования раскрывают огромные богатства флоры и горные. Ср. Moresby, "N. and Polynesia" (Л., 1876); Stone, "A few months in N." (Л., 1889); Finsch, "N. und seine Bewohner";Meyner's D'Estray, "La Papouasie" (Пар., 1881); Hager, "Kaiser Wilhelm's Land und der Bismark Archipel" (Лпц., 1886); J. P. Thompson, "British N. (Штуттг., 1891).

Новгород - губерн. гор., в 180 в. от СПб., при Новгородской линии Рыбинской ж. д., по обоим берегам р. Волхова, разделяющей город на две части: Софийскую, с "детинцем" (Кремлем), и Торговую, соединенные между собою постоянным мостом. Берега Волхова невысоки и многие части города нередко подвергаются весеннему наводнению. Абсолютная высота 171 фт. Н. соединен железною дорогой с гор. Старою Руссою и со ст. Чудовскою Николаевской ж. д.; в навигационное время по Волхову ежедневно ходят пароходы вниз до Гостинополя и вверх по оз. Ильменю в Старую Руссу. Климат Н. сырой и суровый; по местным метеорологическим наблюдениям (1878-88, 92 и 93 гг.) средняя температура по Ц.: лета 17,1, осени 4,8°, зимы - 7,7°, весны 2,9, годовая +4,3°; при этом замечались колебания: max. +31,9° и min. -35,6°. Высота барометра сред. 757,1 мм.; осадков 487,9; ясных дней в году 40, с осадками 177 (в том числе 84 со снегом); относительная влажность 79%. Население. С утратою своей самостоятельности и торгового значения Н. (имевший в XIV в. до 400 тыс. жит.) обезлюдел; в 1646 г. в нем было не более 50 тыс. жит. После шведской войны, по переписи 1627 г., в "детинце" было 150 дворов и 40 лавок, а в самом городе 729 жилых дворов, с 850 жит., и 150 дворов "опустелых". По ревизии 1719 г. податного населения считалось 2303 души. В 1805 г. 12056 жит., в 1843 г. 14100, в 1865 г. вместе с войском 15401, в 1894 г. 24590 (14390 мжч. и 10200 жнщ.), в том числе войска 3464. Православное население составляет 89% общего числа. По данным за 12 лет (1884 - 95) в Н. родилось 7363, умерло 7442; перевес на стороне смертей, т.е. естественного прироста населения в Н. не замечается, фактически же прирост за десятилетие с 1884 по 1893 г, (+2,623) произошел за счет населения пришлого. Площадь Н. 452 дес., в том числе под дворовыми местами, как застроенными, так и пустыми.. 239 дес., под площадями и улицами 103 дес., под р. Водховом и др. водами 87 дес.; 23 дес. занимает кремлевская стена и земляной вал, окружающий город. Н. принадлежит земель 3795 дес., в том числе 1453 дес. заливных лугов, 609 дес. леса, часть оз. Ильменя. В 1895 г. город получал доходу с земель 17631 р:,. с рыбных ловель на оз. Ильмене и в р. Волхове 522 р. Строения (в 1896 г.): церквей каменных православных 53, римско-католическая 1, лютеранская 1, монастырей православных 4 (1 мужской, с 27, и 3 женских, с 331 монашествующими), часовен 13 каменных и 4 деревянных, 1 деревянная молельня еврейская; жилых домов 231 каменных и 1196 деревянных, лавок и складов 177 каменных и 71 деревянных, 1 деревянный театр, принадлежащий частному лицу; огородов, садов и незастроенных мест 204. В городском обществе взаимного страхования в 1895 г. застраховано было 1000 недвижимых имуществ на сумму 2037 тыс. руб. Заложено было к 1895 г. 72 имущества, в 228 тыс. руб. Промышленность и торговля незначительны; город имеет значение только как административный центр, В 1895 г. выдано купеч. свидетельств и билетов: 1-й гильдии 32, 2-й - 905, приказчичьих, да мелкий и ярмарочный торг - 1600. Ремесленников в 1894 г. было: 849 мастеров, 760 рабочих и 346 учеников, в том числе 473 извозчика. Фабрик и заводов 18, с 307 рабочими и с производством на сумму 2004 тыс. р.; из них значительнейшие: 2 водочных зав. (1572 тыс. р.), 3 сено- и соломопрессовальных (196 тыс. р.), 1 свече-восковой (128 тыс. р.) и 1 пивоваренный (73 тыс. р.). Но Новгородской ж. д. в 1893 г. (исключая грузы самой железной дороги) на станцию Н. товаров привезено 1768 тыс. пд., отправлено с ее 1767 тыс. пд. Главнейшие предметы привоза (в тысячах пд.): хлеба 941, дров 101, спирт 76, сахар 71, рыба (с Волги) 45, растительные масла 40, керосин 39, каменный уголь 36. Важнейшие предметы отправки; сено 1104, том числе в СПб. 561, хлеб - 137, преимущественно овес (65 тыс. пд. в один СПб.), соломы 79 (в СПб.), овощи - огурцы и капуста - в СПб., бумага и картон 51, водка 46 (в Старую Руссу и по линии железной дороги). Товаров водою привезено 3319 тыс. пд., в том числе 1802 тыс. пд. дров и 1196 тыс. пд. лесного строительного материала; из прочих более всего привезено ржи (61 тыс. пд.) с Волховской станции Николаевской ж. д. Кредит. Городской общественный банк, обороты которого в 1895 г. составляли 6567 тыс. руб., при капитале в 105 тыс. руб.; городской ломбард, открытый при городской управе в 1894 г., в течение 2 лет выдал ссуд на 75 тыс. руб., при основном капитале в 7125 р.; отделения банков государственного и крестьянского поземельного. Образование (1895). Учебных заведений 16, с 2298 учащимися (1421 мальчиков и 877 девочек): мужская и женская гимназии, реальное училище и духовная семинарии (последняя в 3 в. от Н., в Антониевом монастыре). Библиотек 4, книжный склад 1 (земский), 2 книжных магазина; периодических изданий 3 ("Губ. Вед." - еженедельно, "Епархиал. Вед." - 2 раза в месяц и "Листок Объявлений" - 2 раза в неделю). Врачебная часть (1895). Больниц, не считая военного госпиталя, 4, на 77 кроватей, 2 родильных приюта, ацтек вольных 3, врачей 24, в том числе 3 жнщ. Призрение (1894): 8 богадельни с 2 сиротскими отделениями, 2 детских приюта, призреваемых 267, в том числе 126 детей; 1 ночлежный приют; дом трудолюбия. Городской бюджет 1895 г.: доходов 90251 руб., израсходовано 89830 руб. Главнейшие статьи (в тысячах руб.) дохода: от земель и проч. угодий 20, от городской недвижимости 10, налог на недвижимость 12, с трактирных заведений 19, с торговли 13, с принадлежащих городу капиталов и прибыли банка 10. Расходуется: на содержание пожарной части и полиции 28, на общественное управление 12, на народное образование 12, на благоустройство города 11, на народное здравие 2 и на призрение 2 т. р. Из памятников древности замечательны: "детинец" (кремль), каменные стены которого с 9 башнями поддерживаются; Софийский собор, сооруженный в 1052 г, (ризница собора богата древними иконами и другими драгоценностями), "звонница" - колокольня собора; башня Евфимия (1433); Никольский собор (1113) на Торговой стороне и многие другие древние церкви, сильно искаженные позднейшими реставраторами. В храмах Н. много святынь, привлекающих массу богомольцев. Два музея древностей - при губернском статистическом комитете, помещенный в одной из башен кремля, и замечательный музей местных древностей В.С. Передольского. Памятник тысячелетия России сооружен в 1862 г., по проекту академика Микешина. Кругом стен кремля городской сад, посаженный в 1813 г. пленными французами. Ср. "Памятные книжки Новгородской губ. за 1892-1896 гг."; "Обзор деятельности новгородского городского общественного управления" за 1894-95 гг. Д. Рихтер.

Новгород Великий. Территория Великого Н. занимала обширный угол сев.-зап. Руси и с течением времени распространялась все далее и далее на С и СВ, доходя на С до Белого моря и переходя на В за Уральский хребет. Вместе с территорией новгородского пригорода Пскова, она охватывала нынешние губернии Новгородскую, С.-Петербургскую, часть Олонецкой, Архангельскую, Пермскую, часть Вятской, Вологодскую, часть Ярославской, часть Тверской и Псковскую, и делилась на земли, ближайшие к Н. (5 пятин: Водскую, около Ладожского оз.; Обонежскую, до Белого моря; Бежецкую, до Мсты; Деревскую, до Ловати; Шелонскую, от Ловати до Дуги) и так наз. новгородские волости: Заволочье, по Сев. Двине от Онеги до Мезени, Пермь - по Вычегде и верх. Каме, Печору - по р. Печоре до Уральского хребта и Югру - за Уральским хребтом. Центром новгородской земли были окрестности оз. Ильменя и Ладожского. Большая часть этой страны представляет холмистую возвышенность: она может быть разделена на две части - сев.-вост., наполненную лесами и стоячими водами, находящуюся под влиянием сев. ветров, с особенно неплодородной почвой, и юго-зап., более возвышенную, сухую и относительно плодородную. Новгородские волости можно разделить на три части: западную, до р. Онеги, с гнейсовой, гранитной и сланцевой подпочвой, со множеством озер и короткими реками; восточную - Печорский край к З от Тиманского хребта (за исключением каменистых горных хребтов - почти сплошная тундра, без древесной растительности); среднюю - между Онегой и Мезенью, где горные кряжи не мешают сообщению, а Онега, Сев. Двина и Мезень с их притоками связывают между собою части края, отличающегося более благодарной почвой, пригодной на Ю даже для земледелия. Все это пространство было заселено финскими племенами, находившимися на разных ступенях культуры и стоявшими в различных отношениях к Н. Нынешняя СПб. губ. (Водская пятина) была населена водью и ижорой, который издавна находились в тесной связи с Н. Емь, жившая в южной Финляндии, была обыкновенно во вражде с новгородцами и более склонялась на сторону шведов, тогда как соседняя карела обыкновенно держалась Н. Издавна Н. приходил в столкновения с чудью, населявшей нынешние Лифляндию и Эстляндию; с этой чудью у новгородцев идет постоянная борьба которая позднее переходит в борьбу новгородцев с ливонскими рыцарями. Заволочье было населено финскими племенами, известными под общим именем заволоцкой чуди; позднее в этот край устремились новгородские колонисты. Терский берег (Тер Тре) населен был лопарями (лоп). Далее на СВ жили пермяки (Пермь) и зыряне (Печора); кажется, что здесь новгородцы ограничивались только сбором дани, также как и в Югре (Зуралье). Ядро славянских поселений было около оз. Ильменя и по р. Волхову. Вопрос о том, откуда пришли сюда славяне и к какому из славянских племен они принадлежали, решался различно: большая часть исследователей отожествляет ильменских славян с кривичами, другие сближают их с южно-руссами и даже с балтийскими славянами. Из начальной летописи известно только., что в IX в. около Ильменя жило особое племя, называвшееся просто славянами и имевшее город Н. По преданию, переданному той же летописью, в IX стол. заморские варяги брали дань на чуди, ильменских славянах, мери, веси и кривичах, которые восстали и изгнали своих поработителей, но не удалились между собою и призвали к себе князей из варягов-руси. Явились три князя: Рюрик, Синеус и Трувор с дружиною и поселились 1-й в Ладоге, 2-й на Белоозере, 3 в Изборске. По смерти младших братьев, Рюрик завладел их землями, переселился в Н. и начал раздавать города своим дружинникам (Ростов, Полоцк, Белоозеро). О том, кто были призванные варяги, существуют различные мнения. Самое существование трех братьев и факт их призвания подвергаются сомнению. Далее, летопись рассказывает, что преемник Рюрика Олег ушел из Н. на Ю, обложив новгородцев данью в 300 гривен, часть которой шла на содержание дружины, оставшейся в Н. Затем летописные известия о Н. на время прекращаются: сохранилось только краткое известие о том, что Ольга установила в новгородской земле дани, откуда видно, что Н. признавал в эту пору власть киевской княгини. Позднее новгородцы потребовали себе у Святослава в князья одного из его сыновей, угрожая, в случае отказа, найти себе князя в другом месте. Святослав отпустил к ним Владимира. Когда, после смерти Святослава, старший сын его Ярополк убил брата Олега и завладел его уделом, Владимир, не надеясь, вероятно, на новгородцев, бежал за море к шведам, а в Н. явились посадники Ярополка. Владимир возвратился с варягами, победил брата и овладел Киевом; Н. остался в зависимости от Владимира и платил ему дань. В княжение Владимира в Н. введено было христианство, которое встретило здесь сильное сопротивление. не имея той подготовленной почвы, какая была в Киеве. При Владимире же в Н. была учреждена епископская кафедра. Владимир посадил в Новгороде старшего сына Вышеслава, а после его смерти - другого сына, Ярослава. Последний не отсылал отцу новг. дани, и Владимир перед смертью готовился к походу на Н. Ярослав призвал на помощь варягов, которые своими насилиями вывели новгородцев из терпения и были ими перебиты. Князь отомстил за союзников, созвав обманом к себе вожаков восстания и изрубив их. На следующий день Ярослав получил известие об избиении братьев Святополком: он явился на вече, покаялся перед новгородцами за убийство их братий и просил поддержки. Новгородцы простили князя, энергично помогали ему в борьбе за Киев и получили от Ярослава в награду недошедшие до нас грамоты, содержавшие в себе льготы, по мнению одних - финансовые, по мнению других - политические. С этих пор Н. в значительной степени освобождается от власти Киева, и хотя здесь чаще всего княжат старшие сыновья киевского князя, но уже с XI в. являются князья и по свободному призванию народа. Князья редко засиживались подолгу в Н. Обыкновенно они скоро уходили на Ю, где в Х-XII стол. сосредоточивалась политическая жизнь Руси. Часто новгородцы сами прогоняли или принимали неугодных им князей. Так. когда внук Мономаха Всеволод Мстиславич ушел из Н. на Ю и потом, потерпев там неудачу, возвратился в Н., новгородцы его не приняли, выставив против него целый ряд обвинений. Впрочем, Мстиславичи пользовались вообще большим расположением новгородцев, особенно Изяслав Мстиславич, который был типичным земским князем, но новгородцы не забывали из-за симпатий к князю собственных интересов. Во время междоусобий Мономаховичей и Ольговичей и последовавшей затем борьбы Изяслава Мстиславича с Юрием Суздальским новгородцы берут себе князя то из одной, то из другой группы враждующих князей, смотря по тому, кто для них оказывался в данную минуту выгоднее, вследствие чего князья в это время сменяются в Н. очень часто. С половины XII в. видную роль в истории Н. начинают играть суздальские князья. В их руках было сильное оружие против новгородцев: они могли прекратить подвоз в Новгород хлеба. Так, Андрей Боголюбский, хотя и потерпел полную неудачу при осаде Н. в 1169 г. (новгородцы приписали свой успех заступничеству Пресв. Богородицы), но в конце концов принудил новгородцев взять в князья одного из своих сыновей. После смерти Андрея новгородцы приглашали нескольких князей из южной Руси, а в 1179 г. призвали Мстислава Ростиславича Храброго, который защищал их от Всеволода Суздальского и успешно воевал с чудью; но все-таки, когда Мстислав умер, новгородцы, после неудачной попытки найти защиту у киевского князя Святослава Всеволодовича, должны были подчиниться Всеволоду и принять от него в князья Ярослава Владимировича. Ярослав не пользовался расположением новгородских граждан и был прогнан ими, но снова возвратился. В 1196 г., когда Всеволод Суздальский был занят борьбой с Ольговичами, новгородцы опять изгнали Ярослава. Он укрепился в новгородском пригороде Торжке, а Всеволод задержал в суздальской земле новгородских купцов. Пришлось снова призвать Ярослава. В 1199 г. Всеволод сам заменил его своим сыном Святославом, потом посадил другого сына Константина, которого опять заменил Святославом, задержав в то же время новгородских купцов. На этот раз Новгород нашел надежного защитника. В 1210 г. Мстислав Мстиславич Торопецкий, прозванный Удалым, занял Торжок и предложил новгородцам свои услуги. Новгородцы захватили Святослава Всеволодовича и выступили в поход с Мстиславом против Всеволода. Последнему пришлось мириться и выпустить пленных новгородцев, в обмен за сына. Мстислав остался в Н., покорил чудь и ходил с новгородцами в южную Русь, но в 1215 г. он ушел из Н. Влияние суздальского князя на торговые дела новгородцев было так велико, что они должны были снова взять в князья сына Всеволода, Ярослава. Последний стал действовать в Н. так круто, что возбудил неудовольствие и принужден был уйти. Он удалился в Торжок и прекратил подвоз в Н. съестных припасов. Новгородцы терпели голод; появился мор. В это время Всеволод уже умер и в суздальской земле происходила борьба между его сыновьями Константином с одной стороны и Юрием и Ярославом с другой. Новгородцы, с вновь призванным ими Мстиславом, вмешались в эту распрю, нанесли на р. Липице поражение Юрию и Ярославу и посадили во Владимире Константина. Через два года Мстислав ушел из Н. в Галич. Новгородцы призывали было сыновей Мстислава Ростиславича, но суздальская партия взяла верх и в Н. чередуются сын Юрия суздальского Всеволод и брат его Ярослав. Дважды княжил в Н. и Михаил Всеволодович черниговский. В 1236 г. в Н. вокняжился сын Ярослава Всеволодовича Александр. Хотя Н. и не испытал татарского нашествия, так как татары дошли только до Крестца и поворотили назад, испугавшись новгородских болот, но оно прервало связь Н. с южною Русью, и с Александра новгородским князем становится тот, кто был великим князем. Александр оказал новгородцам много услуг в борьбе их с западными соседями - шведами, которым нанес поражение на р. Неве (за что был прозван Невским), и ливонскими немцами, разбитыми им на льду Чудского оз. (Ледовое побоище 1242 г.). Отношения между Александром и новгородцами часто бывали недружелюбными; дело доходило иногда до столкновений, как. напр. из-за татарского выхода (дани), на уплате которого настаивал Александр. По смерти Александра новгородцы выбрали в князья Ярослава Ярославича тверского, с которым заключили первый дошедший до нас договор, определявший взаимные отношения Н. и князя. Сам Ярослав не жил в Н., а управлял через наместника. После Ярослава князья в Н. меняются довольно часто. В 1304 г. Михаил Ярославич, сделавшись великим князем, прислал в Н. своих наместников без предварительных сношений с новгородцами. Новгородцы попробовали было бороться, но должны были уступить. Неприязненные отношения к Михаилу сблизили новгородцев с его соперником Юрием московским. Во время борьбы между сыном Михаила, Александром Тверским, и Иваном Калитой, новгородцы большею частью держали сторону последнего, хотя Иван после победы над Тверью потребовал от новгородцев дани с закамских владений и захватил Торжок и Бежецкий Верх. В это время на западе Руси слагается сильное литовско-русское государство. Новгородцы пытаются. найти поддержку против притеснений московских князей у князей литовских. В Н. образуются две партии - московская и литовская. В 1333 г. новгородцы выбирают князем сына Гедимина литовского, Наримунта. Ивану пришлось помириться с новгородцами, что, впрочем, не помешало ему попытаться овладеть богатым Двинским краем, где он потерпел сильное поражение от новгородских бояр. Ссоры не прекращались до смерти Ивана. Сын его Симеон Гордый занял Торжок и стал собирать здесь дань. После некоторого сопротивления новгородцы откупились от Симеона деньгами. Деньгами же откупились они и от Ольгерда Литовского, который напал на Новгородскую землю в 1346 г. С тех пор новгородцы все чаще и чаще отделываются от своих сильных соседей уплатой окупа. Они платили и московским князьям Дмитрию Ивановичу и Василию Дмитриевичу, и литовскому князю Витовту. Отношения к Москве не улучшились и при Василии Темным. Последний два раза ходил на новгородцев и взял с них крупные суммы. Раздражение против него в Н. было так велико, что составлен был заговор с целью убить великого князя. Преемнику Василия, Ивану, пришлось действовать сначала очень осторожно, так как в Н. образовалась сильная литовская партия, состоявшая главным образом из бояр и торговцев. Во главе этой партии стояла вдова посадника Марфа Борецкая, популярная и среди черного народа. Литовская партия взяла верх: новгородцы заключили договор с великим князем литовским Казимиром и приняли в князья Михаила Олельковича. Иоанн, который прежде пытался подействовал на новгородцев увещаниями, послал весной 1471 г. рать на Двину, где к нему пристали вятчане и вологжане, а летом того же года двинул в новгородскую землю два передовых отряда, за которыми пошел и сам, с войском. Московское ополчение опустошало страну; псковичи, ставшие на сторону московского князя. ворвались в новгородские волости. В самом Н. была неурядица. Наконец кое как собранное новгородское войско выступило в поход, но на р. Шелони воевода Иоанна, кн. Холмский, разбил новгородцев. Четырех из пленных новгородских бояр Иоанн велел казнить, а 50 отослал в Москву. Н. готовился к осаде, народ волновался, помощи не было ни откуда, не хватало хлеба. Послала к великому князю и помирились с ним. Н. отрекался от союза с Казимиром, обязывался не принимать врагов великого князя, посылать владыку на поставление в Москву, не мстить пригородам, принявшим сторону Ивана, уничтожить вечевые грамоты и давать дань ("черный бор"), когда нужно. Договор был заключен не только с великим князем, но и с его сыном. Новгородцы заплатили "копейное" и уступили некоторые сев.-вост. земли. Но партия патриотов скоро взяла верх и стала теснить московскую; последняя обратилась к великому князю, Иоанн в 1475 г. прибыл в Н., осудил притеснителей и некоторых из них отослал в Москву. Хотя его угощали и одарили в Н. и он ушел мирно, но задержанных новгородцев он не отпустил. Между тем некоторые новгородцы стали ездить судиться в Москву и двое таких челобитчиков, которых там приняли за послов, назвали великого князя и его сына не господами, как титуловали их обыкновенно новгородцы, а государями. Великий князь послал спросить, какого государства хотят новгородцы. Те взволновались, заявили, что никаких послов не посылали и убили некоторых из ходивших в Москву. Великий князь, получив ответ новгородцев, осенью пошел на Н. Владыка и Новгородские послы просили мира, предлагая уплату новых сумм. Иоанн настаивал на новгородском государстве и осадил Н. На новые просьбы о мире великий князь отвечал, чтобы вечу и вечевому колоколу не быть, посаднику не быть, государство держать, как в Низовской земле, но обещал не выводить из Новгородской земля бояр, не брать их земель и оставить суд по прежнему. Новгородцы согласились, но просили, чтобы великий князь поцеловал крест. Иоанн отказал. Между тем в городе начался голод и мор. Великий князь предъявил новые требования, но потом сделал уступки. Новгородцы принесли присягу. Осажденные были выпущены из города, но вся страна была разорена. Через месяц великий князь уехал, отправив предварительно в Москву главных своих противников. После его отъезда в Н. составился заговор в пользу Казимира Литовского. Весной 1480 г. Иоанн снова пошел на Н. Новгородцы просили позволения вступить в переговоры. Великий князь приказал отворить ворота и вступил в город. Владыка был заточен в Чудовом монастыре, 150 чел. было казнено и имущества их конфискованы, 8000 семей переселены в московские города, а имения их также отобраны; вместо них присланы были москвичи. В 1484 г. великий князь вновь приехал в Н. и переселил отсюда многих бояр. В 1487 г. 50 купеческих семейств переселено во Владимир. В 1488 г. переселено 7000 житьих людей, в 1489 г. остальные житьи люди переселены в Нижний. Владыка Феофил должен был отречься от кафедры; на его место поставлен моск. протопоп Симеон. Н. стал одной из областей моск. государства. Среди русских земель Н. занимал особое положение. Удаленный от центра политической жизни древней Руси, он мало принимал участия в княжеских усобицах. Князья стремятся отсюда на юг, поближе к Киеву, и таким образом здесь не укрепляется ни одна из ветвей княжеского рода. В то же время новгородцы легко находят себе князей среди многочисленного потомства Рюрика. Они даже заключают со своими князьями договоры, определяющие права и обязанности последних. Таким образом власть князя является здесь весьма ограниченной: он назначает управителей волостей только из новгородцев и с согласия посадника, не может нарушать договоров и вмешиваться в торговлю, не может приобретать в Новгородской земле недвижимых имуществ, судить только в Н. и вместе с посадником; более или менее точно определены были и доходы князя (дары, судебные пошлины, доходы с волостей) и способы их собирания. В связи с ограничением княжеской власти в Н. развивается власть веча. Вече призывает и изгоняет князей, избирает посадника и архиепископа, решает вопросы о войне и мире; вечу же в некоторых случаях принадлежала и судебная власть. Для решения веча требовалось единогласие. Наряду с вечем важное значение приобретают посадники и тысяцкие. Посадник, первоначально назначавшийся князем, впоследствии был выборным. Он судил вместе с князем, вместе с ним раздавал в управление волости, заменял князя в управлении городом и предводительстве войском, утверждал печатью грамоты. Назначено тысяцкого было предводительствовать земским ополчением; он, вероятно, заведывал простым или "черным" народом и имел свой суд. Во главе каждого из новгородских концов стоял староста. Бывшие посадники и тысяцкие ("старые") принимали участие в предварительном обсуждении дел, до решения их вечем. Деление на сословия имело в Н. экономическую, а не политическую основу; юридически сословия не были разграничены. Все миряне делились на старейших (вящших, передних, больших) людей и молодших (меньших, черных). Свита князя, не принадлежавшая к новгородскому гражданству, носила разные названия: дворяне, гридьба, шестники. Самое важное значение имели в Н. землевладельцы - бояре, к которым причислялись и разбогатевшие купцы. Они, вместе со старыми посадниками и тысяцкими, составляли совет при посадниках и тысяцких, которые также выбирались из бояр. Местные бояре были во всех частях Новгородской земли. Потомки бояр, утратившие свои владения и значение, назывались детьми боярскими и составляли класс незначительных землевладельцев, из которых формировалось военное ополчение. Торговый класс назывался купцами; более крупные из них были гости или добрые купцы; были и купцы местные. Купцы играли видную роль в государственных делах, делились на сотни и выбирали старост для управления торговыми дедами Житьими людьми назывались имевшие дворы и оседлость в городе. Остальная масса называлась черными людьми и состояла из ремесленников и земледельцев. Земледелие было в Н. обычным занятием. Первоначально вся земля была, по-видимому, достоянием Вел. Н. и открыта для занятия и обработки всем свободным новгородцам. Владения монастырские и частные хотя встречаются в древности, но не были значительны. Владельцы сдавали иногда земли смердам, но большею частью обрабатывали их с помощью рабов и полусвободных (закупов и наймитов). В древности разделение занятий было слабо; земледелие, звероловство и рыболовство входили в состав каждого хозяйства, что долго сохранялось в двинских землях. Неурожаи были часты, а с ними голод, который заставлял население прибегать к суррогатам хлеба (мох, кора, мелкая рыба, мякина, солома) или расходиться. Распространялась земледельческая культура без всякого плана. Главную роль играли здесь монастыри. Население было немногочисленно, поселения редки и большею частью состояли из одного дворища. С XIII в. земли начинают сосредоточиваться у крупных собственников. Мелкие собственники наз. земцами (своеземцами) и сельниками. Земледельцы (смерды, половники, сироты, крестьяне) не имели земельной собственности; смерды были полноправны в юридическом отношении и имели право перехода. Бояре обыкновенно не жили в своих владениях; жили на своей земле только земцы. Запашки не были велики, вследствие малочисленности несвободных рук. Земли сдавались большею частью за долю продукта и мелкие доходы натурою, которые с течением времени заменялись деньгами. Землевладельцы были вместе и капиталистами, ссужавшими крестьян деньгами за довольно высокие проценты. Техника земледелия стояла не высоко. Система хозяйства была двухпольная (лядинная). Главным продуктом был хлеб (рожь, ячмень, овес); довольно значительную роль играли лен, конопля и хмель. Скот разводился главным образом в имениях бояр и монастырей. Пчеловодство было преимущественно бортническое, но не играло видной роли и продукты его для торговли привозились из других краев. Лесное хозяйство само по себе не имело значения; леса являлись только местом звероловства (путики и перевесища). Горное дело было мало развито, добывалось и обрабатывалось только железо и то главным образом в местностях, заселенных финнами: серебро получалось из закамских земель и Югры. Более занимались добыванием соли. Обрабатывающая промышленность была сосредоточена в селах, так как крестьяне большею частью сами производили все для них нужное. В XV в. новгородцы принимают немецкую денежную систему. Монета чеканилась своя, но ходила также английская и венгерская. Переход к денежному хозяйству сопровождался исчезновением мелких собственников и крестьян: свобода передвижения земледельческого населения стесняется, издольная система повинностей переходит к оброчной. С водворением московского владычества большая часть земель переходит к вел. князю; кое-какие земли сохранили владыки и монастыри, еще меньше - купцы и своеземцы. Другую группу составили земли оброчные (соответствовавшие черным московского государства) и земли, отданные в кормление (меньшая часть) и поместья (большинство). Является стремление к округлению владений и увеличению боярской запашки; развиваются промыслы (лесной, пчеловодство), начинается разделение труда, появляется начало барщины; развивается и техника земледелия (трехпольная система); обращается внимание на луговодство в связи с скотоводством. Скудость почвы заставляла новгородцев искать побочных занятий. Главным из них была торговля, чему содействовали природный условия - обилие вод, которые слагались в великий путь, приводивший к морю на З. Торговля влекла новгородцев и в южн. Русь, к Киеву. Из Н. вывозили меха, а привозили сюда хлеб и византийские товары: золото, вина, овощи и паволоки; позднее стали привозить воск. В Н. уже издавна является торговая организация. Внутренняя торговля доставляла товары для торговли внешней. Последняя началась с Скандинавией. Исходной точкой ее были пиратские набеги норманнов. Торг был меновой. Скандинавы привозили сукна, вина, хлеб и деньги, а вывозили меха, византийские материи, утварь и драгоценные камни. Правильный характер эта торговля получает с возвышением Готланда. Готландцы являются в Н. с начала XII в.; в конце века появляются здесь и немцы. Новгородцы и сами вели торговлю на Готланде, ездя, вероятно, на иноземных судах; бывали новгородцы и в Любеке. Вероятно было и особое товарищество заморских купцов. Отношения к иноземцам регулировались договорами. Торговых центров в Новгородской земле было немного: Н., Руса, Торжок. В отдаленных землях новгородские купцы жили только временно, но в пригородах селились охотно. С XIII в. большое значение приобретает торговля с ЮВ, куда Н. отпускал меха, лен и хмель, а также иноземные товары. С В он получал хлеб и воск, а также некоторые восточные товары (воск, шелк, пряности). Новгородцы старались договорами с князьями обеспечить торговлю и постоянство торговых таможенных пошлин. Заграничная торговля Н. была морская и сухопутная. Морские гости пользовались большим уважением и широкими правами. Гости делились на летних и зимних; срок пребывания их в Н. был ограничен одним сезоном, в крайнем случае - годом и днем. Они жили в определенных местах, где имели свои склады и свое управление. Новгородские власти не имели права вмешиваться во внутренние дела фактории. Относительно таможенных пошлин немцы пользовались большими льготами. Привоз товаров регулировался, во избежание конкуренции. Торговая деятельность иностранцев ограничивалась, по-видимому, одним Н., так как новгородцы удерживали за собой посредничество в торговле немцев с другими русскими областями. Хотя сами новгородцы не имели торгового флота, но они часто фрахтовали немецкие и шведские суда. Ввозили из-за границы металлы (железо, медь, олово, свинец), соль, сукна, полотно, металлические изделия (ввоз оружия был запрещен), вино, мед, пиво, сельди и т. п.; вывозили меха, воск, ворвань, сало, коноплю, лен. Н. был также передаточным пунктом в торговле восточными товарами (напр. шелк). С половины XIII стол. преобладающее значение в восточной торговле получают Висби, Любек и лифляндские города - Рига и Дерпт. Управление дедами новгородской конторы переходит, в половине XIV в., к союзному ганзейскому сейму. С XV в. главную роль в торговле с Н. играют Любек и лифляндские города. Церковь стояла в Н. очень близко к народу. Духовенство здесь было местного происхождения. С половины XII стол. архиепископы избираются вечем. Они имеют свой суд, свои доходы, свою казну, даже свой полк. Архиепископ имел и большое политическое значение, имя его ставилось в грамотах прежде других, он играет видную роль при переговорах. Он находился в зависимости от митрополита, в пользу которого взимались различные сборы. С переселением митрополитов в Москву, когда они начинают очень энергично действовать в интересах великого князя, зависимость от них становится очень тягостной для новгородцев; делается ряд неудачных попыток уничтожить ее. Монастыри в Новгородской земле были очень многочисленны и имели большое значение в деле колонизации края. Город Н. был расположен в 2 в. от истока Волхова из Ильменя и делился на стороны: Торговую (Купецкую) на вост. и Софийскую (Владычнюю) на зап. берегу. Центром был детинец (град) на Софийской стороне, где находился храм св. Софии и двор владыки, церкви и дворы; он был обнесен каменными стенами, с церквами на воротах. На Софийской стороне было три конца: Людин или Гончарский на Ю, Загородный на З, Неревский на С. Ближайшая к детинцу часть называется Околоток. На торговой стороне было два конца: Славенский на Ю и Плотницкий на С. Концы и улицы имели свое управление и собрания (кончане и уличане). В Славенском конце было Ярославово дворище, с вечевой башней, а в окрестностях торговые дворы - немецкий, готский и плесковский. Отсюда мост вел в Людин конец. Весь город (5 концов) был окружен валом и рвом, с каменными башнями (кострами), на валу был деревянный частокол (острог); во многих местах вокруг вала шли натуральные речки и озера. Особенно защищена была Торговая сторона. За валом шли посады, прилегавшие к монастырям, которые, с перерывами, окружали город. По Новгородской земле разбросаны были пригороды, составлявшие с Н. одно политическое целое. Они были центрами управления приписанной к ним территории, называвшейся волостью пригорода. Управляли пригородами посадники, назначаемые из Н. Пригороды участвовали в новгородском вече, но, вероятно, у них были и свои веча. Нередко пригороды отдавались в кормление князьям. Пригороды участвуют в ополчении. Главнейшими из пригородов были Ладога, Руса и Торжок (Новый Торг).

Новгородка - там называются новгородские серебряные деньги, выпуск которых начался в Великом Новгороде с 1420 г. На лицевой стороне изображен стоящий или впоследствии сидящий великий князь московский, "вотчинник" Новгорода, принимающий от стоящего перед ним новгородца, дары. На оборотной стороне надпись: великого Новгорода. Нормальный вес Н. 18 долей, а полушек (1/4 деньги) 41/2 д., но на самом деле большинство экземпляров их легче нормы. На полушках, на аверсе, вместо князя изображалась птица, вероятно орел. Новгородская деньга равнялась, в период самобытности Новгорода, двум деньгам московским. На московский рубль шло 100 новгородок. Н. чеканились по описанному типу до 1478 г., когда вел. кн. Иоанн III уничтожил новгородские вольности. С этого времени чеканили Н., очень недолго впрочем, с прежним типом лицевой стороны, но с легендою деньги великого князя или печать великого князя, исподарь всея Руси. Ср. гр. И. И. Толстой, "Монеты Великого. Новгорода" (СП б., 1884); Д. Н. Чудовский, "Новгородки" (Киев, 1887). А. М - в.

Новиков (Николай Иванович) - знаменитый общественный деятель прошлого века, род. 26 апр. 1744 г. в селе Авдотьине (Бронницкого у., Московской губ.) в семье достаточного помещика, несколько лет обучался в Москве в университетской гимназии, но в 1760 г "за леность и нехождение в класс" исключен был из "французского класса". В начале 1762 г. Н. поступил на службу в измайловский полк и, как часовой у подъемного моста измайловских казарм в день воцарения Екатерины II, был произведен в унтер-офицеры. Уже во время службы своей в полку И. обнаруживал "вкус к словесным наукам" и склонность к книжному делу: издал две переводные франц. повести и сонет (1768). В 1767 г. Н. был в числе молодых людей, которым в комиссии депутатов для сочинения проекта нового уложения поручено было ведение протоколов; поручение это императрица считала делом высокой важности и предписала "к держанию протокола определить особливых дворян с способностями". Н. работал в малой комиссии о среднем роде людей, а также и в большой комиссии. Участие в работах комиссии несомненно ознакомило Н. со многими важными вопросами, выдвинутыми русскою жизнью, и с условиями русской действительности. При докладах о работах комиссии Н. сделался лично известен Екатерине. В 1768 г. Н. вышел в отставку и вслед за тем стал издавать еженедельный сатирический журнал "Трутень" (1769 - 70; 3-е изд. П. А. Ефремова, СПб., 1865). Он вступил в борьбу с господствовавшей тогда в русском обществе галломанией, которая из всей франц. просветительной философии ХVIII в. усвоила один лишь вольтеровский смех, превратив его в безразборчивое зубоскальство. Журналы Н. дают яркие изображения львов и львиц тогдашнего большого света, щеголей и щеголих, петиметров и кокеток. "Трутень" проводил мысль о несправедливости крепостного права, вооружался против злоупотреблений помещичьей властью, бичевал неправосудие, взяточничество и т. п., выступая с обличениями против очень влиятельных сфер, напр. против придворных. По вопросу и содержанию сатиры "Трутень" вступил в полемику со "Всякою Всячиною", органом самой императрицы; в. полемике этой принимали участие и др. журналы, разделившиеся на два лагеря. "Всякая Всячина" проповедовала умеренность, снисходительность к слабостям, осуждая "всякое задевание особ". "Трутень" стоял за смелые, открытые обличения. Борьба, однако, была неравная, "Трутень" сначала должен был умерять тон, совершенно отказаться от обсуждения крестьянского вопроса, а затем и совсем прекратился, не по воле издателя. В 1772 г. Н. выступил с новым сатирическим журналом - "Живописцем", лучшим периодическим изданием прошлого века (семь изданий, в том числе два в текущем столетии; последнее издание П. А. Ефремова, СПб., 1864). Такой успех журнала сам Н. объяснял тем, что он пришелся по вкусу мещан, ибо - добавлял он - у нас те только книги четвертыми и пятыми изданиями печатаются, которые этим простосердечным людям, по незнанию ими чужестранных языков, нравятся. "Живописец" проводил те же идеи, что и "Трутень": в ряде статей, из которых одни принадлежали И. П. Тургеневу, другие приписывались Радищеву, он сильно и горячо ратовал против крепостного права. Скоро "Живописец" вынужден был изменить тон, заменив живую сатиру на современные нравы серьезными статьями отвлеченного содержания, а затем и совершенно прекратился (1773). Новая попытка в том же направлении была сделана Н. по более узкой программе: в 1774 г. он стал издавать "Кошелек" (переиздан А. Н. Афанасьевым в 1856 г.), журнал специально направленный против галломании. Его нападки против нравов светского общества возбудили сильное неудовольствие в придворных сферах, и журнал прекратился на девятом нумере, при чем издатель, как гласит предание; подвергся и личным преследованиям.. Противовес модному франц. воспитанию Н. пытался найти в добродетелях предков, в нравственной высоте и силе старых русских начал. Вот почему Н. одновременно с сатирическими журналами выпустил целый ряд исторических изданий, которые должны были содействовать укреплению национального самосознания и дать "начертание нравов и обычаев наших предков", чтобы мы познали "великость духа их, украшенного простотою". Таковы: "Древняя Российская Вивлиофика, или собрание разных древних сочинений, яко то: Российские посольства в другие государства, редкие грамоты, описания свадебных. обрядов и других исторических и географических достопамятностей, и многие сочинения древних Российских стихотворцев (издание ежемесячное, 1773 - 75; 2 изд. 1788 - 91; нов. изд. Мышкин, 1894); "Древняя Poccийская Идрография" (т. 1, 1773; описание моск. государства, составленное при Феодоре Алексеевиче); "Повествователь древностей Российских или собрание достопамятных записок по Истории и Географии Российской" (ч. 1, 1776; материалы из него вошли потом во 2-е изд. Вивлиофики); "История о невинном заточении боярина А. С. Матвеева" (М., 1776; 2-е изд., 1795); "Скифская история из разных иностранных историков, паче же из. Российских верных историй и повестей, от Андрея Лызлова прилежными трудами сложенная и написанная лета 1692" (1776; 2-е изд, М., 1787; как и "идрография", издана с целью обличения несправедливого мнения тех людей, которые думали и писали, что до времени Петра Россия не имела никаких. книг, кроме церковных). Н. знал о необходимости в издании исторических памятников палеографической точности, свода разноречий, составлении алфавитных указателей и т. п., иногда прилагал эти приемы при пользовании несколькими списками (напр. Идрографии); но его издание актов и летописей, напеч. в "Вивлиофике", и в свое время признавалось неисправным. Это, однако, не умаляет исторического значения "Вивлиофики", поныне представляющего значительный научный интерес. Материал для своих изданий памятников старины Н. черпал из древлехранилищ частных, церковных, а также государственных, доступ к которым разрешен П. императрицею в 1773 г. Н. и сам составил себе собрание рукописей исторического содержания. Много материалов доставляли ему Миллер, кн. Щербатов, Бантыш-Каменский и др., а равно и Екатерина II, поддержавшая издание "Вивлиофики" щедрыми субсидиями. Отношения императрицы к Н. за этот период его деятельности, несомненно, отличались благосклонностью. По мнению А. И. Незеленова, на Н. подействовала мысль "Всякой Всячины", что лучше исправлять нравы изображением добрых примеров, чем сатирою, - отсюда его исторические издания; императрица, в свою очередь, в своих комедиях начала бичевать (хотя и слабее "Трутня") галломанию и жестокое обращение с крепостными и, до известной степени, прониклась любовью к русской старине. В своих взглядах на русскую старину Н. не всегда отличался устойчивостью. Древние российские государи, по его словам, "яко бы предчувствовали, что введением в Россию наук и художеств наидрагоценнейшее российское сокровище - нравы погубятся безвозвратно"; но вместе с тем он - ревностный приверженец просвещения, почитатель Петра Вел. и тех людей, именно писателей, труды которых на пользу русского просвещения он любовно заносить в свой "Опыт исторического словаря о российских писателях"; появившийся в 1772 г. Исход из этих колебаний и противоречий Н. нашел в масонстве. Первые связи Н. с масонством начались в Петербурге. Друзья еще в 1775 г. зазывали его в масонство, но Н. долго колебался, не желая связывать себя клятвою, предмет которой ему был неизвестен. Масоны, очевидно, очень дорожили вступлением Н., так как, вопреки своим правилам, сообщили ему содержание первых трех "степеней" до вступления его в ложу. Н., однако, не был удовлетворен елагинскою системою, в которую он. вступил, и только позже он нашел "истинное" масонство в системе Рейхеля, в которой "было все обращено на нравственность и самопознание". В 1777 г. Н. выпустил 22 №№ "Санкт-петербургских Ученых Ведомостей" (2 изд. А. Н. Неустроева, СПб., 1873), выходивших еженедельно и примыкавших еще к первому периоду его деятельности. Это был журнал ученой и литературной критики, поставивший себе целью с одной стороны сблизить русскую литературу и науку с ученым миром Запада, с другой - выставлять заслуги отечественных писателей, особенно исторических. Нравоучительный элемент в "Ведомостях" весьма слаб, но он становится господствующим в "Утреннем Свете" (1777 - 80), ежемесячном журнале, который Н., прекратив "Ведомости", стал издавать с сентября 1777 г., сначала в Петербурге, а с апреля 1779 г. - в Москве. Здесь явились "Нощи" Юнга, "Мнения" Паскаля, но главным образом переводы из немецких писателей, моралистов, пиетистов и мистиков. "Утренний Свет" издавался Н. при содействии целого кружка единомышленников, в числе которых были М. Н. Муравьев и И. П. Тургенев, и притом с целями благотворительными: весь доход с издания предназначался на устройство и содержание в Петербурге первоначальных народных училищ. В этом сказались уже две основные черты позднейшей деятельности Н.: уменье организовать общественную самодеятельность и стремление работать на пользу просвещения. Обращение к подписчикам журнала, с приглашением содействовать образованию училищ, вызвало обильный приток пожертвований. Уже в ноябри 1777 года Н. открыто было училище при црк. Владимирской Божией Матери на 30 или 40 чел., с пансионерами и приходящими учениками, платными и даровыми, впоследствии названное Екатерининским. В следующем году было открыто второе училище (Александровское, при црк. Благовещения на Васильевском острове). Оба эти училища существовали еще в 1782 г. (в пользу их издавались, следовавшие за "Утренним Светом", "Московское Издание" и "Вечерняя Заря"); дальнейшая судьба их неизвестна. В 1779 г. Херасков, который был куратором моск. унив. и также масоном, предложил Н. взять в аренду университетскую типографию и издание "Московских Ведомостей". Н. переехал в Москву, и здесь начинается третий и наиболее блестящий период его деятельности. В Москве Н. встретил кружок масонов, людей, преданных тем же интересам нравственности и самопознания (В. И. Лопухин, С. И. Гамалея, И. Е. Шварц, кн. Трубецкой и Черкасскийй, И. П. Тургенев, несколько профессоров университета, княгиня В. А. Трубецкая). В этом кружке теоретическая мысль Н. окончательно окунулась в масонство, не остановившись и перед розенкрейцерством с его алхимическими бреднями. Но этот мистический туман не остановил и не помешал просветительной деятельности Н., нашедшей большую опору в И. Е. Шварце, с которым Н. "сделался на всю жизнь, до самой смерти Шварца, неразлучным. Быстро приведя в порядок и значительно расширив университетскую типографию, Н. менее чем в три года напечатал в ней больше книг, чем сколько вышло из нее в 24 года ее существования до поступления в руки Н. Наряду с издательством книг, Н. поднял и значение "Московских Ведомостей", к которым стал прилагать прибавления разнообразного содержания; число подписчиков увеличилось всемеро (с 600 до 4000). В 1781 г. Н. издавал продолжение "Утреннего Света", под названием "Московского ежемесячного издания"; затем следовали в 1782 г. "Вечерняя Заря", в 1784 - 85 гг. "Покоящийся Трудолюбец", в котором Н. возобновил свою борьбу с крепостным правом. Своей издательской деятельностью он хотел создать достаточно обильный и легко доступный запас полезного и занимательного чтения для обширного круга читателей, вовсе не ограничиваясь пропагандой своих мистических воззрений. На 448 названий книг, изданных Н., насчитывается 290 книг светского содержании, и затем значительное число книг духовного содержания, не касающихся масонства. Считая книгопечатание "наивеличайшим из всех изобретений" и общественную самодеятельность надежнейшим орудием к распространению просвещения, Н. еще в "Живописце" 1773 г. высказал мысль об учреждении Общества, старающегося о напечатании книг. Мысль эта, восполненная идеею Шварца о подготовлении, при посредстве университетских сил, надежных учителей, была осуществлена в "Дружеском Ученом Обществе", которое затем слилось с типографическою компанией, учрежденной в 1784 г. со складочным капиталом в 57500 р. в с поступившим от Н. запасом книг на 320000 р. по продажной цене. Ежегодный доход компании превышали. 40000 р., достигая в иные годы 80000 р.; после закрытия компании в 1791 г., не смотря на обширный сбыт изданных ею книг, их оставалось еще без малого на 700000 р., не считая 16856 книг сожженных (как зловредные), и 7158 книг, переданных в университет и заиконоспасскую акд. С целью удешевления книг Н. вступил в сношения со всеми существовавшими тогда книжными лавками, заводил комиссионеров, отпускал книгопродавцам на льготных условиях товар в кредит, иногда десятками тысяч экземпляров, устраивал книжную торговлю не только в провинциальных городах, но даже и в деревнях. В Москве, где до тех пор существовали только две книжных лавки, с оборотом в 10000 р., при Н. и под его влиянием число их возросло до 20, и книг продавали они ежегодно тысяч на двести. Он же учредил в Москве первую библиотеку для чтения. В обществе, где даже звание писателя считалось постыдным, надобно было иметь не малую долю решимости, чтобы стать типографщиком и книжным торговцем и видеть в этих занятиях свое патриотическое призвание. Люди близкие к тому времени и к самому Н. утверждали, что он не распространил, а создал у нас любовь к наукам и охоту к чтению. Сквозь вызванную им усиленную работу переводчиков, сочинителей, типографий, книжных лавок, книг, журналов и возбужденные ими толки, стало, по замечанию В. О. Ключевского, пробиваться то, с чем еще незнакомо было русское просвещенное общество: общественное мнение. Наряду с книгоиздательскими предприятиями Н. шла и педагогическо-благотворительная деятельность его кружка. Последняя достигла наибольшего развития в голодный 1787 г., когда Н. в широких размерах оказывал помощь голодающим. Средства к этому доставил гвардейский офицер Григорий Максимович Походяшин, сын верхотурского ямщика и уральского горнозаводчика, который отдал в распоряжение Н. все свое громадное состояние и, умирая в бедности, услаждал свои последние минуты тем, что с умилением смотрел на портрет Н., указавшего ему истинный путь жизни. Стремясь и умея соединять людей для совместного труда, И. пробудил самостоятельность русского общества. В этом был источник его успеха; но в этом же, по условиям времени, была и причина его гибели. Деятельность Н. была в полном расцвете, когда над ним собиралась уже гроза. Прежде всего заявила к нему претензию (в 1784 г.) комиссия народных училищ за перепечатку некоторых учебников, ею изданных. Н. делал это по распоряжению московского главнокомандующего Чернышева и не для прибыли, а для того, чтобы в продажи было достаточно учебных книг по дешевой цене; но Чернышев тем временем умер, и Н. пришлось выдать комиссии вознаграждение. Напечатанная Н. "ругательная" история Иезуитов, которым покровительствовала императрица, была запрещена. В 1785 г. было повелено составить изданиям Н. опись и передать их на рассмотрение московского apxиеп. Платона, который должен был также испытать в вере самого Н. В своем донесении (янв. 1786 г.) apxиеп. Платон разделил издания Н. на три разряда: одни он считал весьма полезными при бедности нашей литературы; других, мистических, он, по его словам, не понимал; третьи, составленные франц. энциклопедистами, он считал зловредными. О вере Н. Платон писал: "молю всещедрого Бога, чтобы во всем мире был христиане таковые, как Н. В марте 1786 г. Н. была вновь разрешена торговля книгами, но часть их была опечатана. Отзыв Платона не рассеял недоверия Екатерины к Н. Еще задолго до истечения срока контракта Н. на аренду университетской типографии императрица не один раз повторяла распоряжение, чтобы типографию больше Н. не отдавать. Потеря университетской типографии (1789) была для Н. весьма чувствительна, хотя в распоряжении его и остались типографии компании. В 1790 г. в Москву назначен был главнокомандующим кн. Прозоровский, человек невежественный, подозрительный, жестокий, выдвигавшийся угодничеством. Он посылал на Н. доносы, вызвавшие отправление в Москву гр. Безбородко для производства негласного дознания; но Безбородко не нашел никаких поводов к преследованию Н. В 1791 г. Н. должен был, однако, прекратить существование типографической компании. В апреле 1792 г. Прозоровскому послан был указ расследовать, не печатает ли Н., в противность закону, книг церковной печати. Прозоровский послал для ареста Н., который серьезно больной жил в Авдотьине, гусарскую команду, так перепугавшую детей Н. что они всю жизнь после того страдали нервными припадками. Не находя доказательств против Н., Прозоровский просил о присылке знаменитого следователя того времени, Шешковского, и представлял о неудобствах передачи дела Н. обыкновенному суду. Еще до окончания следствия императрица указом от 10 мая 1792 г. повелела тайно перевезти Н. в Шлиссельбургскую крепость, где новые допросы делал ему Шешковский. Наконец, 1 августа 1792 г. императрица подписала указ о заключении Н. в Шлиссельбургскую крепость на 16 лет. В указе говорилось, что и это решение было смягчением "нещадной" казни (т. е. смертной), которой он подлежал бы по силе законов за свои "обнаруженные и собственно им признанные преступления", "хотя он и не открыл еще сокровенных своих замыслов". Из напеч. во II т. "Сборника Историч. Общества" вопросных пунктов, какие поставлены были Н., и его ответов видно, что Н. обвинялся в "гнусном расколе", в корыстных обманах, в деятельности масонской (что не было запрещено ни раньше, ни после), в сношениях с герц. брауншвейгским и др. иностранцами (сношения эти касались исключительно масонства и никакого политического значения не имели), в сношениях с вел. кн. Павлом Петровичем (сношения масонов с великим князем ограничились поднесением ему нескольких книг, который он сам пожелал иметь). Все эти обвинения указ 1 августа относить не к одному Н., а ко всем его соучастникаммасонам; пострадал же один только Н. хотя он даже не считался главою московских масонов. Собственно против одного Н. выставлено было обвинение в нарушении данной им в 1786 г. подписки не торговать книгами, признанными зловредными; но в этом не было "государственного" преступления, да и не менее виноваты были книгопродавцы, знавшие, что берут у Н. запрещенные книги и даже сами их у него выпрашивали. Даже кн. Прозоровский был поражен исходом дела Н.: "я не понимаю конца сего дела, - писал он Шешковскому: как ближайшие сообщники, если он преступник, то и те преступники". Еще Карамзин, выразивший сочувствие к судьбе Н. в своей оде к Милости, искал причины осуждения Н. не в официально выставленных против него обвинениях и, между прочим, на первом месте поставил раздачу Н. хлеба голодающим, которая казалась подозрительной, так как не знали источника затраченных им при этом средств. Всего вероятнее, что Н. пострадал за всю свою, слишком, по тогдашним понятиям, самостоятельную общественную деятельность. Четыре с половиною года провел Н. в крепости, терпя крайнюю нужду в самом необходимом, даже в лекарствах, хотя заключено его самоотверженно разделял д-р Багрянский. Имп. Павел I в первый же день своего царствования освободил Н. Н. был взят в крепость еще в полном развитии его сил и энергии, а вышел оттуда "дряхл, стар, согбен". Он вынужден был отказаться от всякой общественной деятельности и до самой своей смерти (31 июля 1818) прожил почти безвыездно в своем Авдотьине, заботясь лишь о нуждах своих крестьян, об их просвещении и т. п. В Авдотьине до сих пор сохранилась благодарная о нем память. (ср. об этом ст. Ярцева в "Историч. Вестн.", 1894 г., №11). Ср. Лонгинов, "Н. и моск. мартинисты" (М., 1867); Незеленов, "Ник. Ив. Н., издатель журналов 1769 - 85 гг." (СПб., 1875); его же, "Н. в Шлиссельбургской крепости" ("историч. Вестн.", 1882 г., №12); ст. Якушкина в сборнике общества любителей российской словесности "Почин" на 1895 г. (М., 1895); Ключевский, "Воспоминание П. и его времени" ("Русская Мысль", 1895 г., № 1); "Пыпин, "Времена Екатерины II" ("Вестн. Европы", 1895 г., № 7). В. Н. Сторожев в "Книговедении".